Наташа поднялась, посмотрела на коллег, снова стараясь не поворачивать головы в сторону Ларина, и тихо сказала:

– Хочу, чтобы все неприятности и горести, все плохое и злое осталось в прошлом, а в наступающем году у всех на сердце были бы только радость и любовь.

– Аминь! – крикнул Владислав Петрович. И, не дожидаясь остальных, одним глотком осушил рюмку водки.

Наташа не собиралась долго засиживаться – корпоратив вскоре стал похож на обычную пьянку, к тому же дома ждала Лика. Она так и сказала Коле Кондратьеву.

– Откройте сумочку! – шепнул тот.

Наташа не поняла. Тогда Николай сам приоткрыл сумочку, стоящую у нее на коленях, и, достав из вазы с фруктами несколько мандаринов, а потом и горсть конфет, положил их внутрь.

– Это девочке, – сказал он, поднимаясь. – Пойдемте, я провожу вас до такси.

В гардероб уже выстроилась очередь. Наташа отдала номерок Кондратьеву, а сама отошла в сторону. И в ту же секунду рядом с ней оказалась жена Ларина.

– Наконец-то я могу поговорить с тобой без свидетелей, – сказала она. – Надеюсь, ты понимаешь, о чем.

– Не догадываюсь даже.

Лидия стояла так близко, что Наташа отступила на шаг. Но та снова приблизилась. У жены Ларина блестели глаза, хотя пьяной молодая женщина не выглядела. Только сейчас Наташа сообразила, что она не такого уж высокого роста, не выше самой Наташи, просто туфли у нее с очень высокими каблуками. Лидия стояла совсем вплотную, худая, с пышной грудью, едва прикрытой лифом коктейльного платья.

– Все ты понимаешь прекрасно, – со злостью прошипела она. И грудь ее тоже как бы разозлилась, рассерженно всколыхнулась, едва удержавшись в пределах декольте. – Если не дура, конечно. А если дура, то объясню. Все здесь мое. И фирма, и офис, и Ларин. Не будь меня, ничего бы этого не было. Так что, девочка, если хочешь ухватить чего, даже не пытайся – порву на кусочки. Дошло до тебя?

– Не глухая, – ответила Наташа. – Только почему вы решили, что я хочу что-то… ухватить?

– По кочану! – бросила Лидия. – Я сказала, а твое дело молчать в тряпочку. Хочешь проблем – получишь по полной. – Жена Ларина шагнула в сторону и добавила со злобой: – Девочка… – И тут же улыбнулась подошедшему Кондратьеву. – А вы что, вместе уходите? – Удивилась искренне. Вероятно, не ожидала этого. – Ларик, что ли, приказал проводить?

Николай молча помог Наташе надеть пуховик, потом облачился в свою дубленку.

– Как здесь раньше было, когда вы играли… – мечтательно произнесла жена Ларина. – Меняется музыка – меняется все. Жизнь меняется!

– Удачи! – ответил ей Кондратьев.

Взял под руку Наташу, и они направились к выходу.

Таша едва поспевала за ним. Настроение в очередной раз было испорчено. Только что ей нахамили, попытались унизить. А может быть, и унизили. Хотя унижен тот, кто чувствует себя униженным, Наташа же не испытывала ничего, кроме обиды. Почему эта женщина называла ее «девочкой»? Она ведь наверняка моложе Наташи. Неужели считает, что богатство и высокое положение отца дают ей право оскорблять других?

Когда ехали в машине, Коля сам спросил: