Я больше не могла вставить ни слова, лишь с сожалением посмотрела на него.
— Доброй ночи, мисс Элла.
— Доброй ночи, Джек.
Я закрыла дверь машины, все еще крутя в голове его слова. Вечер опускался, сменяя день. Свет на кухне горел, поэтому я смогла увидеть силуэты Марты и Эльвиры, накрывающих на стол.
Зайдя в дом, меня встретили женщины, предлагая ужин. Я отослалась на отсутствие аппетита и присутствие усталости. Эльвира предупредила меня, что будет ночевать с нами и займет другую сторону нашей общей кровати.
Я приняла горячий душ, наслаждаясь тем, как вода смывает с меня тяжелый день. С закрытыми глазами я еще могла чувствовать, как с меня вместе с водой стекает жестокая реальность, и я могу насладится розовыми мечтами. Моей счастливой семьей. Это продлилось до тех пор, пока я не открыла глаза.
Реальность сразу же обрушилась на меня тяжелой волной, но я не захлебнулась ею.
Стоя в спальне с махровым полотенцем на голове и в своей новой пижаме, шелк которой охлаждал горячую после душа кожу, я выбирала наряд для завтрашних похорон совершенно чужого для меня человека. Но при этом я должна быть сдержанной, с холодным выражением лица, на котором застынет горе. Учитывая то, с каким мертвенным лицом я хожу в последнее время, моему представлению все поверят. Я вытащила все, что и описала Джону. Так обычно и одеваются холодные, меркантильные, безразличные и стервозные дамы.
Только я хотела закрыть шкаф, как моему взору предстал пиджак Эдварда, который висел на вешалке среди всей моей одежды. Рядом висящие вещи пропахли его запахом шоколада, отгоняя аромат, характерный для новой одежды. Я бережно вытащила его и осмотрела. Он надевал этот пиджак, когда ходил к очередной подстилке? Она касалась его? Снимала его с Эдварда? Вопросы в голове вызвали во мне ярость, и я скомкала пиджак в руках, пытаясь порвать его на куски. Мои руки побелели от напряжения, а лицо наоборот покраснело. Когда осознала, что я вытворяю, в миг успокоилась и расправила пиджак, снова смотря на него, как на кусок чего-то совершенного и необходимого. Я вздохнула и убрала его обратно в шкаф, закрывая дверцы.
Я бы с удовольствием сейчас почитала, но сон после горячего душа захватывал мое сознание, и будто даже подушка созывала меня к себе. К тому же завтра рано вставать. Хорошо, что Эльвира здесь. Она сделает мне макияж. Как-то уже пора самой учиться. Или у меня там будет собственный стилист? Боже, какая жизнь меня ждет. Но она закончится сразу же, как я завершу миссию и вернусь на свою привычную территорию. Но вопрос, смогу ли я жить как прежде? Смогу ли полностью забыть этот отрезок жизни? Станет ли он для меня бесполезным? Ответы придут только тогда, когда выйду из этого мира.
Я залезла в кровать и укрылась одеялом. Стоило закрыть глаза, как сон начал быстро овладевать мною. Последнее, что я почувствовала, это осторожно подкрадывающуюся Эльвиру и ее руку, обнявшую меня.
Глава 21
Шесть утра. Я лежала на кровати и смотрела на потолок в спальне, тишину нарушала лишь Эльвира своим сопением. Я с четырех утра наблюдала за тем, как плавно меняются краски рассвета на поверхности потолка. Еле уловимый свет, когда солнце восходило из-за горизонта, проник в спальню и окрасил потолок сначала синеватым оттенком, который переливался с желтым и нежным розовым, после оттенки становились все ярче, когда солнце поднималось выше, а его золотистый цвет доминировал над всеми остальными, такими еле уловимыми и нежными.
Людям лучше стараться встречать рассвет, но не обязательно с четырех утра, как это сделала я. Это, наверно, самое невероятное время в сутках, и что более важно — это мгновение повторимо. Но не стоит пользоваться этим фактом и откладывать любование этим зрелищем в долгий ящик, ссылаясь на слабость и невозможность открыть глаза ранним утром. Думаю, стоит лишь попробовать открыть свои глаза и тут же встать перед окном, отодвигая плотные шторы, которыми мы пользуемся, чтобы солнечные лучи, врезающие в стекла окон, не разбудили нас. Потому что стоит посмотреть на утреннее небо пару секунд и глаза уже закрывать не хочется. Улыбка невольно появляется на нашем лице, что мы совсем не контролируем, глаза сияют от света первых, но ярких солнечных лучей, и весь наш организм пробуждается, как пробуждается все вокруг, называемое жизнью. Каждое время суток обладает своим поразительным свойством удивлять. Утро же обладает такой особенностью, что сумеет оживить своей недолгой, но запоминающейся красотой огромные масштабы планеты и все человечество в целом, заряжая энтузиазмом. Ночь дает возможность нам мечтать и выдвигать новые цели перед собой. День же позволяет осуществить все, что планировалось. Важно замечать все эти тонкости вокруг нас и анализировать, потому что какой смысл жить с пустотой внутри и не желать заполнить себя.
Мелочи. Они необходимы в нашей жизни. Наблюдать за тем, как меняется окрас рассвета на потолке — мелочь. Но я получила воодушевление, спокойствие, окрыление, подъем духа и вдохновение на предстоящий тяжелый день. Я добавила в себя что-то чудесное, что дозволяет мне ощущать легкость в душе, нежели тяжесть печали. И чтобы искать прелести в мелочах, для этого не нужно таланта. Это наш дар.
Я встала с постели и босыми ногами на носочках подошла к окну, сопровождая шаги скрипом паркета. В комнате Эльвиры нет плотных штор, которые нужно отодвинуть. Я встала перед окном, обнимая себя за плечи, и любовалась утренним пейзажем леса. Все живое радовалось теплу так, что веселый голос птиц я могла уловить и без открытого окна. Легкий туман обволакивал деревья, освещенные солнцем, которое в свою очередь окрашивало всю природу в золотистый оттенок. Чудесное и непередаваемое словами явление.
Я не сразу поняла, что в комнату кто-то заглянул, пока паркет не затрещал под ботинком гостя. Резко повернув голову, отрываясь от прелести природы, я увидела в дверях Эдварда, который созвал меня рукой к выходу и тут же ушел, закрывая за собой дверь, так же тихо, как и открыл. Я могла слышать лишь еле уловимые шаги, спускающиеся по лестнице вниз.
Накинув на себя свой халат и поправив взлохмаченные волосы, я пошла вслед за ним, пребывающая в неведении, для чего он явился сюда в столь раннее время. Эдвард стоял чуть поодаль от крыльца дома и дожидался меня, засунув руки в передние карманы брюк. Коснувшись деревянной колонны, а после перил, я спустилась по лестнице и ступила прямо в тапочках на гравий, устилающий садовую дорожку, а после на зеленый газон, на котором стоял Эдвард.
— Ты совсем не спала? — тут же спросил он, когда я встала напротив в метре от него.