— Вы в полиции служите, Дроздов, или в переходе метро дипломами торгуете?

— Вы когда форму в последний раз надевали, старший лейтенант? Почему ваш Чапаев, как на парад, оделся, а вас будто из ранчо вытащили? Вы ковбой, Дроздов?

Честно говоря, аж настроение поднялось. Махнув рукой помощнику Воронина, я с некоторым облегчением вышел в коридор. Жутко захотелось кофе. В отдел идти не хотелось, пошёл в нашу конторскую столовку. Заказав себе огромную чашку «американо», ушёл за самый дальний столик у окна. Нужно было крепко подумать, а думать-то как раз и не хотелось.

— Надюша, мне тоже «американо», как тому дяденьке в красивой форме, и четыре эклера. На сладенькое что-то потянуло, — послышался за спиной знакомый голос.

Вот кого бы не хотелось сейчас ни видеть, ни слышать, так это тебя, падла Жданов. У стойки и правда стоял подполковник, одетый в цивильную одежду, и загружал в чашку кофе то ли пятую, то ли седьмую ложку сахара. Видно, от нервов сахарок в крови скаканул. Сев за мой столик, он придвинул ко мне ближе тарелочку с пирожными и с улыбкой сказал:

— Понимаю, что этим не отделаюсь, но Надюха сказала, что свежие. И вот ещё…

С этими словами Жданов положил на стол большой полупрозрачный, почему-то запотевший целлофановый пакет.

— Это тебе и твоим парням моя Ленка наваяла. Пирожки. Кому с мясом, кому с яблоками… разберётесь. Елена Петровна у меня по этой части мастерица. Ну, не пыхти… рассказывай, что там? — ухмыльнулся подполковник в костюме.

— Назначили служебную проверку, нас с Дроздом отстранили… — начал было я, поставив «передачку» рядом со своим стулом и безучастно глядя на шоколадные блестящие бока эклеров.

— Знаю, Андрей.

— А приказа по тебе не видел. Мне сказали, что нас вложили по полной… но пока не знаю кто, — соврал я, не зная, как отреагирует на сказанное Жданов.

— Об этом тоже знаю и даже знаю кто. Я прохожу по другой статье, Чапаев. Сегодня утром подал рапорт на увольнение. Пора о душе подумать, — как-то нерешительно надкусывая эклер, глубокомысленно изрёк Жданов, — вот, костюмчик надел. Привыкаю. Ленка аж светится…

— На пенсию наскрёб? — поинтересовался я, приканчивая первое пирожное.

— Да с этим проблем нет. У меня выслуги двадцать семь календарных, плюс две «горячие» командировки.

Кстати, через месяц выхожу на новую службу. Зарплата в пять раз больше моей будущей пенсии. Карьерный рост. Без криминала. Не интересует? — спросил меня Жданов, с хитрым прищуром глядя, как я, закрыв глаза от удовольствия, жую очередной эклерчик.

— Не интересует, Игнатьич. До пенсии мне ещё пахать и пахать, — тяжело вздохнув, ответил я.

— Три один в твою пользу! — рассмеявшись вдруг, сказал Жданов.

— Не понял…

— Пока я один мусолил, ты три эклера умял, — весело ответил Виктор, показывая на пустую тарелку.

— Вот чёрт! Извини… — смутился я.