Глава 23

Счастлив — кого встречают

На Михайловский вокзал я приехал раньше на двадцать минут и, не в силах подавить волнение, ходил туда-сюда по перрону, безлюдному воскресным утром, поглядывал на огромные круглые часы при входе, которые венчал герб Советского Союза.

В пятницу я рассчитался на работе, сдал комнату в общежитии Мищенко, пригласил в кафе приятелей, но прежде обзвонил-обошел людей, которые мне помогли. Джабаровой подарил духи, Живанши, купил у фарцовщика в подземном переходе, он уверял, что настоящие. Директору спорткомплекса «Динамо», Мимино, (они съехались с Джабаровой) — красивую «динамовскую» ручку и календарь с фотографиями легендарных динамовских футболистов. Навестил Льва Витаутовича, обещавшего выбить нормальный бюджет для футбольной команды, если мы одержим три победы подряд.

Нашему коменданту Мищенко я подарил молдавский коньяк «Кодру» и символически — веник, гонять распоясавшихся жильцов. Василий Ильич расчувствовался, обнял как родного и хлопал по спине протезом.

Вещи мои поместились в две дорожные сумки. В боковой карман я положил лисицу, новогоднюю елочную игрушку, которую сделал своим символом. Теперь все должно быть по-другому. В субботу я перебираюсь в Михайловск в новую трешку, которую удалось выбить Сан Санычу, в воскресенье съезжаются игроки балласта, кто согласился играть в «Титане», а в понедельник у нас командное собрание и первая совместная тренировка, будем отрабатывать взаимодействие.

Не все шло так, как хотелось бы, но начало было положено.

За столом в кафе собрались Алексей, с которым мы бились на турнире от СК «Динамо», Дарина. После схватки с грабителями она полностью восстановилась. На ней было элегантное вечернее платье, выгодно подчеркивающее ее тонкую талию и роскошные бедра. С первого взгляда — милая трепетная девушка, но на самом деле боец еще тот. Еще присутствовали Кот-Шрек и Наташа, но без Вадика, он был на дежурстве.

Александр Нерушимый оказался более общительным, чем Звягинцев, он легче обзаводился друзьями. С каждым днем воспоминания о прошлой жизни все больше отдалялись и обесцвечивались, будто фотографии, брошенные в остывающий очаг.

Когда мы уже собрались по домам, пришла Настя. Остановилась у входа, не решаясь подойти. Видно было, что она здесь не случайно, и Наташа в курсе. Ну да, откуда бы Настя узнала?

— Она с миром, — прошептала Наташа, отводя взгляд. — Извиняться пришла. Стесняется. Боится, думает, что злишься.

Вот дуреха! Надо ей помочь. Я подошел к девушке и прошептал, чтобы остальные не слышали:

— Настя, я тогда не совсем прав был. Не успел рассказать про торт. Это вообще для вас двоих был торт…

Ее глаза заблестели, она потупилась.

— Нет, это ты извини, — она зыркнула на столик, помрачнела, увидев Дарину. — Я вела себя как дура! В общем, у меня нашли тиреотоксикоз. Щитовидка неправильно выделяет гормоны, и я от этого психованная. — Настя вымученно улыбнулась. — Впрочем, все.

— Спасибо, Настя. Ты большая молодец, что нашла смелость прийти. Идем к нам!

Она глянула на наш столик, на машущую ей Наташу, помрачнела, увидев Дарину.

— Интересно, но у меня отчеты.