– Привет, солнышко, – как ни в чем не бывало сказал он, заваливаясь в кабинет. – Это тебе. Соскучилась?

Дыхание перехватило. От возмущения. Соскучилась? Он неделю не появлялся и думает, что сейчас на радостях бросится ему на шею? Кажется, кто-то окончательно обнаглел. А букетик так заманчиво подмигивает цветами, намекая, что из него может выйти весьма неплохое оружие.

– Ага, не ем, не сплю, денно и нощно о тебе думаю, – съязвила Лина, хватаясь за мышку компьютера, лишь бы занять руки.

– А я по тебе соскучился, – проигнорировал ее сарказм Кирилл. – Я ждал твоего звонка. А когда ты не позвонила, решил сам приехать.

Внутри что-то дрогнуло, но Василина попыталась взять себя в руки.

– Зачем? – притворилась удивленной она. – Я тебе все уже сказала. И была уверена, что ты со мной согласишься.

– Затем. Я же тебе уже объяснял – я не отступлюсь, – твердо ответил Кирилл. – И, если ты этого не поняла, я помогу тебе понять. – Он подошел и развернул ее стул к себе, наклонился близко-близко, так, что от его горячего дыхания по телу поползли мурашки.

– Тебе не кажется, что ты слишком часто произносишь «я»? – тихо произнесла Василина, стараясь, чтобы голос не дрогнул. Не получилось. Последние слова были произнесены почти шепотом.

– Ты пока не готова слышать «мы», – парировал Лаврецкий и, перехватив ее руки, прикоснулся к губам девушки. Не удержался. В элегантном костюме и с собранными волосами она была очень милой, но совсем не похожа на ту Василину, что готовила у него на кухне лазанью. И он ее поцеловал, хотел убедиться, что, несмотря на внешний вид, это его Лина, готовая за секунду потерять голову от напора и заставить заблудиться в страсти его самого. Не ошибся. Она снова не смогла сопротивляться. Руки скользнули на его шею, он поймал губами сорвавшийся вздох. Все, еще мгновение, и он прекратит. Кириллу нужно многое сказать своей девочке.

Но волшебство момента было нарушено. Дверь распахнулась, и в кабинет без стука кто-то вошел.

– Линусик, принцесса, заканчивай работать, собирайся, мы едем в ресторан. – Ввалившийся Матвей удивленно обозревал открывшуюся ему картину. – О, Кирюха, а ты чего тут забыл?

И на его лице возникло такое искреннее недоумение, что Лаврецкому захотелось вышвырнуть его из помещения куда подальше, желательно обратно в другую страну. С трудом пришлось напомнить самому себе, что Матвей его друг, пусть и не особо близкий.

– Рокотов, свали в туман, – попросил он. – Ты здесь лишний, мы тут с моей девушкой планы на вечер обсуждаем.

– Да? – приподнял одну бровь Матвей. – Что-то не вижу я здесь твою девушку. Линочка, идем? А Кир пусть продолжает тут с невидимками беседовать.

– Сиди, – остановил Василину Кирилл, но, увидев маячившего на заднем фоне Романа, резко разозлился и передумал. Да что ж они все, сговорились, что ли? Поговорить им здесь явно не дадут. Придется менять дислокацию.

– Лина, поехали в кафе, поговорим, – предложил он.

– Никуда я не поеду! – возмутилась девушка. – У меня работы полно.

Что ж, уговаривать ее времени особо не было. Потом извинится. Он поднял девушку и, не обращая внимания на ее возмущенные вопли, закинул на плечо и потащил к двери.

– Рокотов, сорри, но ты здесь лишний, – бросил другу. – Веник свой можешь Роману подарить, он оценит. Мой, пожалуйста, в вазу поставьте.

Коллега Василины на этом моменте грохнул и сполз вниз по стеночке, заливаясь хохотом. Что удивительно, Матвей тоже даже не попытался его остановить. Единственной сопротивляющейся стороной была Василина, но Кирилл терпеливо сносил все удары брыкающейся девушки.