Она развернулась уйти, но притормозила, бросив через плечо:
— Иди, но моего благословения на брак и детей не дождешься. И ко мне, когда твоему кобелю надоест «порядочная» жена и жизнь, — не возвращайся.
Так мы расстались, все высказав друг другу и оставшись при своих. На свадьбу мама не приедет, хотя приглашение получила.
С того вечера, с того разговора я точно очнулась. Горячая, жадная до ласк Виктора, я себя такой в двадцать не помнила. Он только удивлялся, но молча. Не комментировал перемену во мне. Теперь его все устраивало. Я же сделала свои выводы после разговора с матерью.
Эпилог 1…или «Я вас любил-я был дебил…»
Подмосковье, Барвиха
(от лица Макса 13 лет спустя)
Хлопнув дверцей умолкнувшего «ягуара», застыл, слушая тишину хвойного бора. Тонированное стекло спорткара отразило мое помятое, заросшее щетиной, лицо. Не спал последние сутки, в самолете выпивал, соблазнился на недвусмысленный взгляд симпатичной стюардессы. Разовые ни к чему не обязывающие связи — это мое до конца дней.
Я разглядывал свою высокую, подтянутую фигуру, одетую по последней французской моде. Малышка Дезире старалась. Талантливый модельер, умница, не красавица, самое главное, не имеет на меня видов. Секс по дружбе не так плохо, как мне когда-то казалось. Главное никто никому не выносит мозг. М-да, все же модный прикид и такой дикий контраст с лицом. Не испугать бы мачеху. Плевать, главное, я дома.
Полной грудью вдохнул свежий, морозный воздух. Почувствовал необыкновенный покой внутри. «Я дома»- шепнул сам себе. Там, во Франции, на берегу теплой Гаронны даже не замечал, как соскучился по дому. Сейчас смотрел на утопающий в снегу особняк, с жемчужно-серыми стенами. Тот самый. Отец купил его для большой семьи, но братья выросли и учатся в Англии. Бывают на каникулах. Дома только младшая сестра Тати. Она для меня Тати. Сколько ее помню, всегда была Тати, ее настоящее имя знают только мать с отцом.
Давно я не был здесь. Больше десяти лет. Как только мы с Машей оформили отношения, сразу же уехали из страны. Вернулись через год на свадьбу ее родителей. На рождение брата она уже ездила сама. Наверно именно тогда у нее появилась идея фикс — родить. Но я не хочу об этом. С тех пор в России бывали изредка, наездами. В основном по работе. Отец смирился с моим выбором, когда на Джессике женился брат Вадим. Теперь он в Америке, у него свой бизнес. И пара рыжих детишек. Он-таки убедил Джессику, что мужчина лучше. Все счастливы-довольны, кроме меня. Мы наконец-то закончили бракоразводный процесс с Машей. Расстались еще три года назад, и она уехала в Россию. Насколько я знаю, сейчас сошлась и живет с Зубовым. Тем самым Игнатом-самбистом и воспитывает его дочь. Общих детей у них нет.
Сейчас мысль о Маше больше не принесла привычной боли. Я ее отпустил.
— Максик! — Визг на уровне ультразвука взорвал тишину сонной Барвихи. С крыльца летела младшая Тати, сияя весенним солнышком. — Ты один?! А Маша?
— Мы с Машей расстались, — обрубил жестко, давая понять, что расспросы ни к чему.
Все бы поняли, но не шестнадцатилетний тинейджер Тати с деликатностью слона.
— Почему? — она хлопнула ресницами, сейчас очень напомнив свою мать.
Родные не знали о разводе. Я специально не сообщал, стараясь все делать без шумихи. Отец-то знал, прожженный безопастник был в курсе любого моего чиха. Неприятно было сознавать, что он оказался прав насчет Маши.
— Давай я сначала умоюсь и отдохну, а потом все разговоры, — устало попросил ее.
Я физически чувствовал ее нетерпение. Пока умывался и переодевал одежду, она
вертелась вокруг, что-то лопоча про родителей из-за двери. Мне, флегматику, выносить близнецов и Тати, типичных холериков, тот еще труд. Когда вышел в столовую, Тати успела накрыть стол. Она ерзала на стуле, покусывая от нетерпения губы.