Вот! Он опять это сделал! Снова эта гаденькая улыбка! Ну почему его голова опять не взрывается?

Как же эта чертовщина работает? Ну хотя бы не голова… Давайте с малого начнем, да и обои жалко.

Пусть разбежится и в дверь лобешником войдет. Это же такая мелочь во вселенском масштабе!

Эй, вселенная, пожалуйста, услышь меня!

А в ответ ничего. И почему мир настолько несправедлив?

Ладно, у меня еще вся ночь впереди. К счастью, с кресла открывался отличный вид на кровать. Могу практиковаться, сколько душе угодно.

Жаль, конечно, что кровать практически без боя отдать пришлось, но я уж лучше в кресле, чем с синяками. Подушку и плед я, правда, все-таки отвоевала. Ну… Как отвоевала, сомневаюсь, что мажор это даже заметил, он, сбросив обувь, вполне себе уютно устроился на второй подушкой, а укрыться предпочел одеялом.

Хотя мне все же приятней думать, что выдрать принадлежности для сна мне удалось после тяжелой борьбы. Потом и кровью, так сказать.

Я даже подготовиться к реализации своего коварного плана успела – устроилась поудобней, голову на подушку положила, в пледик замоталась. Вот сейчас только моргну пару раз и сразу же начну трудиться ради собственной безопасности.

Раз, два…

А почему так светло то? Еще и ощущение такое странное, я его вчера уже испытывала.

К тому моменту, как в комнате появились старейшины, я успела лишь сесть и посмотреть в окно. Солнце светит… Неужели я уснуть умудрилась? Вот же, блин.

- Доброе утро! – уж как-то слишком бодро проговорила блондиночка, остальные же ограничились кивками. - Ох, Вадик, годы идут, а совести у тебя не прибавляется, что же ты девушку в кресло выгнал?

- Она сама выгналась. – фыркнул мажор, потягиваясь. – Могла бы и остаться.

Александрина на эту реплику лишь глаза закатила.

- Я думал, что вы у тебя будете. – следом за студенткой к парню обратился декан. – У тебя там условия более подходящие.

Более подходящие это цепь или клетка? Не-не-не, спасибо, нас и тут неплохо кормят. Дома же, вроде как, и стены помогают.