- Ты сказал, что это старейшины, кто они такие?

- Говоря понятным тебе языком, смесь полиции, суда и правительства.

- Вполне ясно. – кивнула. – И они приказали тебе…

- Попросили!

- Ой, какие мы нежные! И они в приказном тоне попросили тебя присмотреть за мной, потому что…

- Потому что ты можешь причинить вред и себе, и окружающим.

- Гуманно.

- Разумно для человечества.

Ох уж эти поправочки.

- То есть, теоретически, я тоже могу это вжух-вжух с предметами делать? И с людьми? – вот тут плохо удалось сдержать восторг. Лицо Петра Павловича прямо замаячило перед глазами.

Я бы его…

- А ты думала, кулер стоял себе несколько лет, никого не трогал, но в один прекрасный день подумал: «а не разнести-ка мне себя»?

Про то, откуда он знает про кулер спрашивать не хотелось, от мысли о том, что я уже дважды оказалась по его вине в столь неприятных условиях, хотелось язвить и злиться, поэтому решила переключиться:

- Не знаю, у меня с физикой как-то не складывалось в школе. И с химией тоже… А это физика или химия?

- Так, на сегодня хватит. – видимо, устав от моих бессмысленных вопросов, бросил мажор и поднялся на ноги.

Пф! Сам сказал, про два дня всякой фигни. Вот как только переварю, что ко мне в гости приходила сто пятидесятилетняя блондиночка, а предметы можно двигать усилием мысли, так сразу начну интересоваться сугубо важными вещами.

- Погоди, погоди. – ну должна же я что-то умное выдать, мозг ведь цепляется за мысль, но поймать никак не может.

Давай, Лина, ты же умная девочка!

- Потом подумаешь. Так быстро еще никого не убивали без лицензии, сутки времени у тебя точно есть.

- Ой, а ты, как всегда, утешать умеешь.