— Ты — любовница.
— Оскорбляешь?
— Это не оскорбление. Не каждая способна на такую любовь к мужчине. Женщина-любовница ищет прежде всего своего мужчину и растворяется в нем. Поэтому я с тобой, Ванда.
— Правда, со мной?! Ты не любишь ее?
— Нет. Но жить ты будешь отдельно. Так нужно.
— Ты прогоняешь меня? Я опять должна уйти из твоей жизни, как тогда девять лет назад, когда женился на этой дряни? Довольствоваться редкими встречами, ждать звонка, и гадать: приедешь или не приедешь. Я так не хочу! Давай прогоним ее, отправим в клинику до родов, потом заберем ребенка, и будем вместе воспитывать обоих твоих мальчиков.
— Ванда, прекрати. Ты меня не слышишь? Любовь — мать моих детей. Ты — любовница. Каждая занимается своим делом: ты любишь меня, Люба воспитывает детей. Я всех обеспечиваю. Все.
Ванда заплакала, уронила голову на руки.
— Нет, я не понимаю, почему?
— Ванда. Успокойся, идем ко мне в комнату, не нужно истерик…
Густав помог ей подняться и, приобняв за талию, повел в свою спальню. Они прошли по узким полутемным коридорам, не заметив стоящую в нише Анисью. Учительница, округлив глаза, которые из-за очков казались большими и, прикрыв рот ладонью, прослушала весь их разговор…
34. Изгнание Ванды
Утром Любовь проснулась и не спешила вставать. «Не пойду на завтрак, не хочу их видеть: ни Ванду, ни мужа, пусть без меня общаются» — решила она и перевернулась на другой бок. Задремала. Ее разбудил голос Ульяна.
— Мама, ты опять плохо себя чувствуешь?
Он уселся на кровать и прикоснулся к ее плечу. Любовь взглянула на него сонными глазами.
— Привет, дорогой, нет, просто не выспалась. А ты позавтракал?
— Да… Отпросился у Анисьи на пять минут, к тебе заглянуть. Знаешь, что сегодня было?
— Что?
— Ванда уехала, со всеми попрощалась, она в городе работу нашла, там будет жить. А мне сказала: «Передай маме привет». Дядя Сережа ее на машине увез, ты все проспала.
Сон мигом слетел, Любовь окончательно проснулась и улыбнулась.