Мне нравилось сражаться. Нравилось до одури, до дрожи в коленях. Сейчас, когда в полусотне метров застыл неровный строй врагов, а чуть позади неслись товарищи, которым можно доверить спину, это было видно особенно чётко.
Подпрыгиваю и, вывернувшись в воздухе, упираюсь ногами в стену. Отталкиваюсь – и перелетаю через пытающегося меня достать мечом воина. Печать скорости тянет меня влево, позволяя избежать выпущенной одним из магов ледяной стрелы, а после я, приземлившись на ноги, вступаю в бой, активируя банши, вихрь кинжалов, каменную длань и сразу после – маску. Кого-то проклинать в такой свалке бессмысленно, а во главу угла встаёт необходимость выжить.
Отмахиваюсь от направленного мне в лицо острия катаны левой рукой, теряя сразу четверть прочности длани. Чокуто рассекает воздух – а вместе с ним и запястье так удобно подставившегося щитоносца, дальше вынужденного сражаться без своего щита. Печать непоколебимости рассыпается прахом – а в следующее мгновение по моему нагруднику бессильно соскальзывает лезвие клинка. Оцепенение спадает, и я успеваю на несколько сантиметров погрузить острие чокуто в грудь пятящегося от страха бойца, продвинувшись вперёд, к цели…
Первого встреченного мага нашинковали мои же кинжалы, повалившие тело на пол и, освободившись, продолжившие свой непродолжительный полёт. Второго забрал Сальт, вынырнувший из-за моей спины и одним слитным движением обезглавивший готового запустить очередной огненный шар в туманников, уже несколько секунд как несущихся по коридору нам на помощь. Маэрто потерялся где-то сзади, но, судя по пиктограммам рейда, ещё был жив, хоть и лишился половины здоровья и почти всей маны…
Банши перешла в финальную стадию, позволив мне добавить непредусмотренное проектом сквозное отверстие в груди воина, попытавшегося прикрыть последнего мага, которого секундой позже убил Сальто, попросту метнув в него кинжал, по самую рукоять погрузившийся в глазницу.
Позади почти одновременно зазвенели мечи – и я обернулся. Длань осыпалась прахом, словив четвертый или даже пятый удар…
А я оскалился. Оставалось только добить зажатых меж двух огней воинов, которых не набиралось и десятка – и со светлыми будет покончено.
***
Лабиринт не переставал дрожать уже второй час, отчего мне постоянно казалось, будто ещё чуть-чуть – и на голову посыплются камни, массово отправив весь рейд на перерождение. Но минуты превращались в часы, пол всё так же дрожал, а с потолка сыпался песок вперемешку с белесой известью. Мы всё так же бежали, но нельзя было сказать, что торопились: иначе не сохраняли бы построение, время от времени притормаживая для того, чтобы передовой отряд, укомплектованный парой «классических» воинов, мог удалиться достаточно далеко.
Так вышло потому, что Маэрто всё-таки погребли под трупами до того, как к нему успели прорваться свои. Зря мы его тогда оставили позади, решив, что он сдюжит и продержится – могли бы сейчас двигаться впереди. А так…
Меня и Сальта вдвоём не отправишь из-за Круга в инвентаре, а одного ассасина явно мало. Вот и пришла Дурагу идея нас сдвинуть в тыл, а вперед отправить тех из воинов, у кого ловкость была повыше.
Стены коридора, по которому мы бежали, со временем начали заметно сдвигаться в стороны, делая наш бег более комфортным и, пожалуй, опасным. Ведь одно дело – плотной группой двигаться по узкому коридору, чуть ли не наступая друг другу на пятки, и совсем другое – цепочкой, стараясь оцепить всё пространство от стены до стены так, чтобы не пропустить кого-то себе за спину…
Вдруг одна из пиктограмм моргнула, а её запас здоровья в одно мгновение просел на треть. Рука легла на рукоять чокуто; вряд ли опытный воин-ветеран из передового дозора поскользнулся и набил шишку, а потому я из состояния «бдителен, но не слишком» перешёл в «бить всё, что без значка над головой». А бил я, как показала практика, из-за перекоса в параметрах довольно-таки сильно. Плюс третья эволюция, плюс целое состояние, потраченное на экипировку… Мне было, чем гордиться, пусть даже предметы этой гордости достались мне отчасти благодаря удаче. Я-то принял решение, позволившее удаче подсобить, а многие не могут даже этого.
Собственно, чего-то, абсолютно независящего от удачи в мире просто не существует. Скажете: Система? Машина, руководствующаяся железной логикой? Ну так даже в самом серьезном и проработанном автомате есть место случайности. Не для него – для конечного пользователя вроде меня, Яна или Дурага. Кому из нас выпадет редкий предмет? Кому даст эпическое умение или заклинание…?
Я никогда не задавался вопросом, как функционирует современная виртуальная реальность, но предположить, в общем-то, несложно. Искусственный интеллект и огромные мощности позволяют в деталях отслеживать действия каждого пользователя, оценивать его вклад в игру и, если необходимо, создавать что-то исключительно под него. Я, например, совсем не удивлюсь, если мне скажут, что задание с прошлым Генерала Микоре мне не выпало случайно, а сгенерировалось системой, учитывая нахождение мною предмета, выбор расы и последующих эволюций. Совпадением все произошедшее сложно. А награда? Посетовал на необходимость обитать в шкуре труса – предоставили возможность в будущем выбирать, кем прожить этот отрезок. Поддался эмоциям и попытался перевернуть ход событий, наплевав на необходимость, - а синхронизация в задания добавлена не шутки ради, - следовать цели – вот достижение и кое-какая награда. Очень неплохая, если даже не принимать во внимание мой провал как трусливого, эгоистичного коммандера, ставленника своей семьи…
Я почти уверен в том, что найди я сейчас кирку и начни долбить стену лабиринта, то через какое-то время меня или одарят чем-то вроде достижения «Наивный дурачок», или я действительно наткнусь на скрытый ход или что-то в этом роде. Игра – она ведь ради чего существует? Раньше – удовольствие и, как бы грустно это ни звучало, деньги. А сейчас, когда нет ни вездесущих премиумов, ни внутриигрового магазина, ни уровней доступа?
Нет, валюта не покинула игры, но стала такой же её частью, как и многое другое. Что то внутриигровое золото, ходящее по рукам? Оно ценно только в одной конкретной игре, и, случись с ней что, - например, то же, что со всеми проектами, которые буквально подавили правительственные «Вселенные», оттянув огромную часть аудитории, - и гора сокровищ резко обесценится в два, в три, в десять раз. Не потому, что игрок ошибся – просто прогресс продолжил шагать дальше. Другое дело – валюта. Она есть, была и будет. Стабильность – вот её главный плюс. Если у тебя есть условный миллион, то он миллионом и останется, как бы не колыхался рынок виртуальных игр. Просто потому, что правительство – оно одно, валюта – тоже одна, а всё, что можно было выкопать из недр земли и тем самым пошатнуть экономику уже выкопали.
Дальше только космос, который человечество покорять не спешит. Зачем, если созданный нами же искусственный разум способен обеспечить жизнь всему населению, численность которого спокойно корректируется сложившейся системой деторождения, а эмоции и воспоминания обеспечит виртуальная реальность?
С какой-то стороны это, несомненно, была деградация во всём своём великолепии: люди прекратили развиваться, лишились цели в мире реальном и фактически переехали в собственноручно, - то, что по большей части игры создавал искусственный интеллект – мелочь, недостойная внимания, - созданные миры, а недавний запуск проекта «пробирок» должен был окончательно стереть грань между «тут» и «там». Стукнуло шестнадцать – переезжаешь из уютного мясного костюма в стеклянную, полную питательного раствора колбу.
Ну а если взглянуть на ту же картину с другой стороны, опираясь на опыт прошлого? Разве люди ещё в глубокой древности, скача друг за другом с палками и камнями, не придумали миры, описать которые можно довольно-таки ёмким словом: загробные? Миры, в которые они попадали, отмучившись на старушке-земле? А мечтатели? А творцы – художники, писатели и музыканты? Не они ли создавали те же миры для того, чтобы те, кто смотрел, слушал и читал могли перенестись куда-то далеко-далеко, покинуть бренную оболочку и встать плечом к плечу с героем, переживающим события куда как более яркие и красочные, чем были доступны абсолютному большинству людей? Человек всегда, насколько я мог знать, стремился удалиться как можно дальше от злой и совсем недружелюбнойреальности. И с приходом компьютеров, а после – виртуала с искусственным интеллектом ему это удалось в полной мере.