Через несколько секунд девушки уже вдвоем изучали записи.
«День двадцать второй. Образец № 3. Подопытный проходит любопытные метаморфозы. Он перестал выказывать ярость и просить еду, ему требуется все меньше воды. Введенная в рацион трава не потребляется, от мяса тоже отказывается. Единственная твердая пища, которую образец не отказывается потреблять — пшеница. Пытаюсь выяснить причины. Весьма любопытно. Внешние метаморфозы также становятся все более заметны».
Следующий за записью рисунок, сделанный уверенной рукой, твердыми, длинными штрихами, изображал человека. Только — с небольшими рожками, как у виверны. Бросив невольно взгляд на задремавшего Василия, Аля лихорадочно перелистнула несколько страниц.
«День двадцать шестой. Образец № 3. Агрессивность вернулась. Попытка повысить дозу препарата не увенчалась успехом. Опасаюсь, что Образец № 3 повторит судьбу Образца № 1 и № 2. Внешние изменения становятся более выражены. Надеюсь, что смена рецептуры поможет».
Человек на рисунке обретал все большее сходство с виверной, даже чешуя появилась, тщательно прорисованная на щеках и тыльной стороне ладоней.
«День двадцать девятый. Увы, мои опасения сбылись. Образец № 3 сегодня пришлось усыпить, иначе бы уровень разложения достиг критической точки, сделав вскрытие невозможным. Приходится признать, что формула неэффективна и сменить на обновленную для Образцов № 4 и № 5. Образец № 9, моя радость, продолжает развиваться по предсказанному сценарию. Полагаю, я все-таки нашел нужное сочетание компонентов и комплекс внешних возд…» — на этом запись обрывалась.
Тетрадь выпала из ослабевших рук Али.
— Как же так… — пробормотала Сильва. Даже ее пробрало прочитанное и увиденное на рисунках. — Если это его лаборатория, то все должны были забрать. А тут…
Девушки по-иному взглянули на заброшенное помещение.
— Он собирался в спешке, — уверенно сказала Аля. — Лишнее просто оставил. Видимо, это прошлая лаборатория. Ту, которую не смогли разыскать.
— Угу, — мрачно поддакнула рыжая. — Только: он или они. С чего ты решила, что Неназываемый действовал один?
— Так ведь в книгах… — Аля задумчиво замолкла. Она уже перестала верить официальной версии сражений с Тем-Самым, не зря же прадедушка и Райли молчали обо всем. Но все-таки сложно отринуть знания, впитываемые с самого детства.
— Угу, — понимающе вздохнула подруга. — Как думаешь, нас сразу куда-нибудь запрут подальше или все-таки позволят продолжить учебу?
— За нас поручатся прадедушка. И господин Берн, — попыталась возразить Аля. Но уверенности в голосе совершенно не чувствовалось. — Кстати, а где цветок? Василий же его сорвал.
Деликатное покашливание, раздавшееся со спины, подействовало почище взрыва огненного шара.
Как и положено что некроманту, что таксидермисту, Аля мгновенно рухнула на пол (чтобы не перекрывать линию атаки боевикам) и затаилась за ближайшим возможным укрытием (которым оказался стол). Правда, укрытие оказалось так себе, все-таки стол не камень, может запылать в любой момент. Странно, но в щелку между полом и стол, что создавали фигурные ножки мебели, не просматривались никакие сапоги, ноги или другие части тела или одежды кашляющего. Да и Сильва хмыкнула и опустила руки, выходя из боевой стойки.
Так что Аля мгновенно высунулась из-за стола, с любопытством уставившись в тот же угол, что и подруга, и машинально стряхивая с одежды пыль. Полуторавековая пыль оказалась жутко въедливой, так что через пару движений девушка остановилась и застыла с поднятой рукой.
Причиной окаменения оказалась вовсе не пыль, а культурный призрак, оповестивший о своем появлении общепринятым способом. Если бы не лаборатория Предателя, реакция оказалась бы иной. А так… Сначала огненный цветок, потом портал, подвал и на сладкое — записки вивисектора и самого страшного черного мага последних столетий.
Заодно и цветок нашелся — призрак скорбно висел над маком, уже утратившим свой магический фон.
— Э… Здрасьте, — Аля постаралась дружелюбно улыбнуться и заодно просканировать привидение. — Вы не подскажете, как отсюда выбраться?