Маша замялась, но в итоге едва коснулась бронзовой кожи Дьявола алыми губками. Бел тут же отпустил ее, как и обещал, растягиваясь в довольной улыбке. Маша выглядела потерянной, но потом выражение лица сменилось на страх. Черт, она смотрела прямо на меня. Что? Что не так со мной?

Ко мне обернулся Белиал, и улыбка с его лица тут же исчезла. Он указательным пальцем слегка коснулся глаза. И тут я понял. Проклятье! Эмоции пробудили силу. Так происходит всегда. Любые эмоциональные порывы пробуждают огонь в моих глазах. Ну конечно, я был ужасно зол, и глаза сейчас пылали зеленым заревом. Маша все верно истолковала в этот раз. Я всегда был в ее глазах злом, так почему же ей реагировать на меня как-то по-другому? Я опустил веки и с силой сжал кулаки. Нужно успокоиться. О великий Создатель, я не припоминаю за всю мою вечность, чтобы что-то подобное раньше происходило. Контроль всегда был железным. Но эта девчонка доведет меня до края. Святые небеса, я уже там.

Я выдохнул и открыл глаза. Белиал смотрел на меня внимательным янтарным взглядом, как и Маша. Заметив, что мои глаза стали обычными, заметно расслабилась и опустилась на диван, где прежде сидела. Бел так же поставил поднос и вернулся в кресло с чашкой кофе. Я прошагал к своему месту и последовал его примеру, стараясь не смотреть на девушку.

– Нам нужно выяснить, что за демон стоит за этой кучкой одержимых, – спокойным голос произнес, возвращаясь к нашей теме.

– Вряд ли это Левиафан. – Бел сделал глоток кофе и закатил глаза – О, я, конечно, недолюбливаю твоего Василиска, но кофе у него просто райский!

– Почему ты исключаешь его?

– Ну, во-первых, он ведет битвы в Аду, а во-вторых, если уж он и ступит в людской мир, то вряд ли ограничится одержимыми. Амбиции этого демона не имеют границ.

– Ты думаешь, это не его соратник?

– Его, конечно. Но тот, кто руководит демонами здесь, в мире людей, и сам находится здесь. Я поручу Аббадону что-нибудь разузнать про нашего таинственного заговорщика.

– Ты ему доверяешь? – Я смотрел на Бела, но отчетливо ощущал взгляд девичьих глаз на себе. Это заставляло все мышцы замереть в напряжении, но внутри разливалось тепло. Проклятье! Мне сейчас не до этого.

– Странный вопрос. – Белиал поставил пустую чашку на стол.– Он мой соратник и неизменный друг. А самое странное, что тебя он тоже считает своим другом. – Мои брови взлетели вверх, я не мог скрыть удивления. – Маркус, ты все-таки скользкий тип, да простит меня прелестное создание, которое скоро дыру на тебе прожжет. – Он усмехнулся, а Маша залилась краской, опустив глаза. Я же наградил друга убийственным взглядом. – Вы столько времени провели с ним за охотой, что, услышь сейчас тебя, Аббадон сильно расстроился бы! Ты, конечно, детка, не подумай, что Маркус такой засранец, – обратился он к Маше. Я закатил глаза. Святые угодники, остановите этого демона. – Он у нас благородный рыцарь. – Девушка тихонько засмеялась, все еще не поднимая глаза ни на одного из нас. – Ему просто нужна рядом крепкая надежная пара, что направляла бы его на путь истинный.

– Святые Небеса, остановите его! – Я не мог уже выдержать потока его слов.

– Мне, конечно, приятно, что ты предлагаешь мне вернуться на Небеса, только боюсь, путь мне туда закрыт.

Я еще раз стрельнул в него взглядом. Тут послышался голосок Маши, говоря по-честному, очень кстати, потому как я собирался уже надрать зад этому несносному мужчине. И мне бы было совершенно наплевать, что он Властелин Ада. Все равно бы ушел отсюда с синяками и переломанными ребрами.

– Кстати, Вася, сказал, что приготовит сегодня замечательный ужин. Вы не останетесь? – Маша обратилась к Белиалу.

Я наконец посмотрел открыто на нее. Белая, нежная кожа резко контрастировала с темными медными волосами. Лицо не выдавало никаких эмоций, только маленькие ручки сжались в кулачки, видимо, Маша пыталась совладать с волнением или, возможно, со страхом.

– Я бы пригласил тебя, сладкая, отужинать в моем замке и познать, что такое замечательный ужин, только что-то мне подсказывает, что ты откажешься.

Маша улыбнулась. Улыбнулась Белиалу! Черт!

– Нет, я вынуждена отказаться.

– Очень жаль, конечно. Ну что ж, не буду вас задерживать. Маркус?