1

Рита Шустова почти привыкла смотреть на мир одним глазом — второй пока закрывала плотная повязка, и он мог видеть лишь мягкий кремовый свет жизни, с трудом пробивающийся сквозь толщу хирургических бинтов. Сегодня лечащий врач планировал снять повязку окончательно; дожидаясь его в кабинете, Рита старалась скрыть от самой себя охватившее её волнение — она бессистемно блуждала взглядом по стенам, изучала висевшие там памятки, календари прошлых лет, фотографии, дипломы, наградные грамоты.

— Вы готовы? — спросил врач на всякий случай. — Результат, я предупреждаю, может вас не обрадовать…

— Как суждено, так и будет, чего тянуть? Снимайте. Я вполне готова, доктор.

Рита почувствовала, как легкие небольшие руки, пахнущие чем-то приятным, уютным, окутали её голову облаком быстрых аккуратных движений — сматывая бинты, молодой хирург старался доставить ей по возможности меньше неприятных ощущений. Белая змейка на полу всё удлинялась, извиваясь, ложилась петлями; свет, попадающий в глаз, становился всё ярче — оборот за оборотом слой бинта истончался, пока, наконец, не была убрана последняя тонкая сеточка — Рита впервые за долгое время увидела окружающие предметы: стол, стул, небо в окне — сразу двумя глазами. Секунду-другую в поле зрения колыхалась лёгкая рябь, как на поверхности воды при небольшом ветре — всё казалось ярче и объемнее, чем обычно, Рите захотелось зажмуриться — будучи забинтованным, правый глаз немного отвык смотреть.

— Ну как? — доктор выглядел озабоченным.

Рита улыбнулась и слегка кивнула в знак того, что пока всё хорошо — переживания не грозят ей ни обмороком, ни шоком.

— Сейчас я дам вам зеркало.

Рита пыталась угадать результат по выражению лица врача, но оно было бесстрастным, правда, она заметила, что до снятия повязки он был спокоен, улыбался, а теперь в каждом его движении угадывалось тщательно скрываемое внутреннее напряжение.