Леня и ранее знал, что без внимания Горбатенко не решается ни один серьезный спорный вопрос, возникший на этой территории, но напрямую с губернатором еще не доводилось сталкиваться. Так, мельком, на каких-то официальных мероприятиях. Но их даже не знакомили толково друг с другом. А вот Ольшевский, насколько Леня знал, был с ним накоротке очень давно. В причины и истоки их дружбы Леониду углубляться не хотелось. Главное, что этот человек может вытащить Ксюшу из всего того дерьма, в которое бывший муж пытался его любимую втянуть.

И, словно услышав его мысли, Горбатенко глянул в их с Саньком сторону.

— Женщину они мне пообещали не трогать и в свои дела не вмешивать. Решат все по-мужски. Тут я слову Кирилла верю, да и не будут они лезть на рожон, бессмысленно, им интересней свою долю получить сполна, а не привлечь лишнее внимание. Так что за свою подчиненную можешь быть спокоен, Саня. Я гарантию даю, — Горбатенко усмехнулся, при этом посмотрев в его, Леонида сторону, с явным интересом.

Похоже, Ольшевский просветил, кто заинтересован в деле защиты Ксюши больше остальных. Но Леонид был без претензий. Тем более на фоне подобных новостей.

— Кстати, у меня личный интерес к вашему фонду есть, Леонид. Много отзывов слышал хороших. Хочу больше узнать, а то вот-вот дочь родится, надо бы о ее будущем задуматься, — усмешка Горбатенко стала шире и будто бы светлее.

Ясно, что дело тут было не в его фонде. Наверняка, Горбатенко о семье своей подумал, вот и блеснуло в выражении серьезного и тяжелого лица что-то светлое.

— С удовольствием расскажу, подскажу и помогу выбрать, куда лучше вложить средства, — ответил Леня, понимая, что и с него за помощь причитается. С радостью был готов такие долги возвращать.

Да и вот эту вот радость при мыслях о своих детях понимал, сам тоже отец, и как бы там ни было с прошлым браком, а любил сына.

— Ну, если ты гарантируешь, Олег, нам вообще больше тревожиться не о чем, — Ольшевский, так же довольный руслом обсуждения, удовлетворенно потер ладони. — А то обидно, когда из-за всяких… недоумков, — он бросил раздраженный взгляд через плечо на Максима, — хорошие люди нервничают до приступов гипертонии. Нечего Ксюше здоровье подрывать, она ценный сотрудник. Да и, мало ли, — как-то с хитрецой Санек глянул уже в сторону Лени. — Может, ей еще детей рожать, надо беречь и нервы, и здоровье…

Немного фривольный намек, но сказанный с явной теплотой и добродушием, заставил усмехнуться их всех. Даже Леонида, хоть и рано было в таком направлении размышлять, если честно.

Макс не разделил общего веселья, само собой.

Он вообще сидел с кислой физиономией все время разговора, и было видно, что человек не на шутку напряжен. Видимо, его не радовала перспектива возвращать долги. И, очевидно, заметив «источник напряжения» в кабинете, Горбатенко повернулся к Максиму. Причем во взгляде губернатора не осталось и намека на то тепло, которое Леониду там недавно мерещилось. Да и тон стал холодным и резким.

— Однако, возвращаясь к источнику проблем, то есть, к вам, Максим… Долги отдавать придется. Вы и так начудили достаточно, сунувшись туда, куда вам соваться не стоило. Люди, которым вы должны, в итоге согласились подождать, учитывая, что и вас серьезно подставили. Они даже согласны на поэтапное возвращение денег, и тогда откажутся от дальнейших претензий на ваш бизнес. Мы можем встретиться все вместе, я готов выступить в качестве гаранта для обеих сторон, и нотариально все оформить, чтобы в дальнейшем не возникало вопросов. Что скажете?

Интересно, но сам тон вопроса и речи Горбатенко не подразумевал возможности для Макса отказаться. И это уловили все. Если смотреть в корень, Максиму был выдвинут ультиматум, откажись от которого, он оставался с решением своих проблем один на один, и губернатор умывал бы руки от любого вмешательства. А бывшему мужу Ксении, однозначно, одному было не с чем выступать против людей, которым он оказался должным.

Потому не показался удивительным или неожиданным напряженный кивок головы Макса. Хоть все и ощутили, что мужчина далеко не в восторге от предложенного варианта.

Его проблемы, Леонида волновало только спокойствие и безопасность Ксени. Ну и Марго, которая, несмотря на свою колючесть и настороженность, пришлась ему по душе за эти пару дней.

Сказать откровенно, Макс недооценил Ксюшу, выходит. И меньше всего ждал, что она ему такое устроит. Как-то привык ее больше придатком к себе воспринимать, чем отдельной личностью, с какими-то своими мыслями или виденьем ситуации. А там, в ее голове, непознанные дебри для него были, выходит. Вот так и думай, что знаешь все о своей семье… Хотя сам лох, видимо, надо было лучше в близких людях разбираться, а не по сторонам глядеть.

И ведь сегодня, в этой ситуации, он выиграл немало, если здраво рассудить. Но ведь даже подбешивало, что все благодаря этому мужику, к которому Ксеня решила теперь от него уйти… У Макса до сих пор не укладывалось в мозгу, с какой стати? Что ее вдруг устраивать перестало? Нормально же жили, не хуже других…

Ему вчера теща звонила, жаловалась, что Ксюша с ней разговаривать по телефону не захотела. Уточнила, все ли нормально и прервала связь… Теща была шокирована таким «хамством» дочери. Макс тоже, если честно. Как и сколько бы мать не допекала его жене, Ксюша стоически выслушивала родительницу и терпела весь прессинг с ее стороны все те года, что они были знакомы. И тут такое… Подменили Ксюшу, что ли?! Что за бунт, давно же не подросток?!

Еще и дочь, когда Макс набрал Маргариту вечером, с воодушевлением рассказала, как насыщенно провела выходные… в гостях у этого самого Леонида и его сына. О*ренеть!