— Кефир? А где ж его взять? Я таким не закупался ранее, — ухмыльнулся он, словно размышляя.
Но до того как она успела придумать варианты, у него включился телефон, и мужчина отвлекся.
— Ольшевский, — немного удивленно констатировал Леня, чтобы Ксюша знала, кто звонит, и ответил на звонок. — Да, Санек?
— Леня, вечер добрый. Не отвлекаю? — приятель говорил спокойно и уверенно, и все же в нем ощущалось какое-то фоновое утомление.
— Шутишь? Наверняка же по нашему вопросу звонишь, нам ли жаловаться? — хмыкнул Леонид в тон.
— По «вашему», — с каким-то особым веселым ударением согласился Санек. — Хотя мне даже немного странно, что «вашему», а не по ее… Но, опустим, это все лирика, — Ольшевский сам оборвал тему. — Поговорил я с Олегом об этом вопросе, насчет мужа Ксени и его схем. Ему тоже стало интересно. Разговор есть. Вы сможете достать этого умельца и как-то подвезти его завтра часам к шести вечера по адресу, который я позже скину? Будем нашу Ксюшу вытягивать из этого дерьма.
— Сможем, — и не думал спорить Леня. — Из-под земли достану, — пообещал на полном серьезе, понимая, что это в их интересах. — Спасибо, Санек…
— Да ладно, обсуждали уже, так что, можно сказать, для себя частью и старался, — отмахнулся приятель. — И ты Ксюшу не обижаешь. Мне не придраться, — хохотнул он под конец. — Передавай ей привет и напомни, чтоб в понедельник была на работе, кстати. И с тебя теперь шедевр в галерею какой-нибудь причитается, имей в виду.
Тут уже Леня рассмеялся.
— Я понял, создадим шедевр, — согласился он с Ольшевским.
— Лады, тогда завтра наберу, — и довольный Санек отключился.
— Надо будет Максима найти и привезти завтра к шести на встречу с Горбатенко, которую организовал Ольшевский, — отложив телефон в сторону, Леня кратко описал обстановку Ксюше, напряженно пытающейся угадать смысл разговора по его односторонним фразам.
— С губернатором? — ее растерянность просто физически им ощущалась.
И почему-то такая теплая волна нежности к этой женщине накрыла, искреннего и горячего желания, чтобы и дальше по жизни Ксюша была как можно дальше и от намека на подобные проблемы или неприятности. Просто жила и наслаждалась, наконец, жизнью во всех ее красках…
Ясное дело, вместе с ним.
— Это самый быстрый и верный способ разобраться с ситуацией. По крайней мере, с вопросом Кирилла точно, тут Санек прав, — пояснил ей Леня, обойдя стойку и сев на соседний стул. — А остальное для вас с дочкой не так опасно.
Ксюша обернулась, наверное, чтобы смотреть ему в глаза во время разговора, а Леня отчего-то замер, всматриваясь в ее черты.
Она поразила его сегодня. Даже забавно, насколько часто может удивлять один и тот же человек. Причем, удивлять позитивно, положительно. Эта ее готовность поддержать его в опекунстве сына, возникни такая потребность, принятие и уверенное спокойствие, поддержка — тронули и зацепили Леню очень сильно. Он сам не до конца был уверен в том, что имеет право влезать в связку «ребенок-мать», хоть и волновался об Андрее, а слова Ксюши… Пробило его и крепко. До такой глубины, о которой и не подозревал в себе.
В иной плоскости, нежели чувственная притягательность, которая и сейчас вибрировала между ними, несмотря на то, что оба были измотаны до предела «отдыхом» в центре развлечений. Когда двигаться — сил нет, а одного взгляда друг на друга достаточно, чтоб кровь быстрее побежала по венам, вызывая жар и учащая дыхание. Это было, никуда не делось.
Но сегодня их связало нечто более глубокое и интимное, чем даже секс. Сцепило, словно застывающие пласты глины. Нет, крепче. Железобетонно. Потому что Леня теперь точно знал — не отпустит эту женщину. Слишком долго он ее искал… пусть и сам об этом был не в курсе, по ходу. Но попробовав, уже не желал лишаться!