— Ага, давай сюда, — не глядя, приняла я у него бумагу. Кое-как развернула свиток левой рукой, потому что правой как раз подносила ко рту чашку и… некультурно окатила лист фонтаном чайных брызг, а потом закашлялась. Дэн сочувственно постучал меня по спине.
— Что там? — спросил он, заинтересованный моей бурной реакцией, но я шустро отдернула руку, заставив свиток скататься в трубочку.
— Ничего, — я попыталась было затолкнуть его в карман, но замешкалась, размышляя, не оставит ли он на платье следов от чая. Именно этот момент Дэн избрал для подлой атаки, и выдернул вызов у меня из рук.
— Мда-а, — протянул он, раскатав свиток и разобрав написанное.
— Я с ней поговорю, — смущенно предложила я. — Ну, ты ведь знаешь, у нас с ней особые отношения. Да и вообще, мне кажется, она пошутила так.
— Почему сразу пошутила? — ощетинился Дэн. — Ты же сама говорила, что я довольно симпатичный и… как там… пропорциональный, вот!
— Ну, это ты для меня симпатичный, — ляпнула я, не подумав. — А Маришу ты можешь заинтересовать исключительно как объект для игр. Думаю, ей просто захотелось пошалить, вот и вызвала тебя. Я схожу к ней и поговорю, хорошо?
— Так, я чего-то не понял, — подал голос Эльсиниэль. — На Дэна пришел вызов, но вы хотите его отменить? Почему?
— Эмм, — замялась я. Черт, не умею быстро врать! — Он плохо себя чувствует.
— Да. Простудил немного рабочий орган, — подхватил меня Дэн.
— А что, такое бывает? — удивился Эльсиниэль.
— О, еще как! — заверил его демон. — Если на солнцепеке сидеть на очень холодном камне, то голова нагреется, а задница остынет, кровообращение нарушится — и вот, временная потеря работоспособности обеспечена. Так что ты с собой лучше подушечку носи, когда гулять ходишь.
Надо же: врет как сивый мерин, а как складно получается. Эльсиниэль, похоже, и правда задумался о проблеме поиска парадно-выходной подушечки для защиты мужского достоинства. Пока он думал, мы по-быстрому выскользнули из столовой и на всякий случай вышли из гарема, чтобы еще на кого-нибудь из наших не натолкнуться.
— Давай так, — предложила я. — Мы сейчас туда с тобой вдвоем пойдем и спросим у Мариши, зачем ты ей понадобился.
— Но это же как-то глупо, — воспротивился Дэн. — Сопливому оборотню понятно, зачем: затем же, зачем и на других вызовы приходят.
Я прикусила язык, чтобы не сболтнуть лишнего: в отличие от Дэна, я-то прекрасно понимала, что Мариша это сделала не просто так. Скорее всего, она хочет либо проверить, изменит ли мне Дэн, либо посмотреть, буду ли я ревновать. А вот буду, дорогая моя подруженька! Даже не смотря на то, что ты из лучших побуждений, я против, чтобы у меня из-под носа уводили еще одного мужчину. Он мне только-только начал нравиться. Да я сейчас пойду и скандал закачу! Куда бы только на это время затолкать Дэна, чтобы ненароком лишнего не наслушался?
— Ладно, пойдем вдвоем, — вдруг согласился он, когда я уже мысленно «случайно» заперла его в каморке для швабр.
— Знаешь, Дэн, давай, я все-таки одна с ней поговорю? — без особой надежды на успех предложила я.
— Ты же сама только что предлагала вдвоем? — удивился Дэн. — Что-то у тебя настроение меняется, как весенний ветер. Что, женские циклы подводят?
Я аж дар речи потеряла. Терпеть не могу, когда мужчины позволяют себе рассуждать о таких вещах. Сам бы побыл женщиной, а потом и попрекал. Я, между прочим, из тех девушек, настроение которых с циклом не связано. У меня вместе этого другая подлянка — болит все в первый день так, что убиться хочется. Тебе б такое испытать, придурок. Да не один раз, чтоб точно дошло. А потом еще на мешке с овсом невинности лишиться. И вообще, чтоб тебя… мистер Дирни отымел! Глядишь, иначе на женскую долю взглянешь.