Процесс, конечно, не был быстрым, скорее, длительным, но он стоил того. Родимцев знал, что из одного кубометра компостной массы за пару лет образуется, примерно, пять килограммов селитры. Не слишком быстрый и эффективный процесс. Ведь, по сути, калиевая селитра получается в обычной компостной яме. Ее выщелачивают водой, и она кристаллизуется. Этот способ, в сущности, биологический. Белесый нитер создают бактерии. А левантийская жара будет только способствовать быстрейшему протеканию процесса гниения. Можно не закрывать яму, а поливать навозной жижей или конской мочой для интенсификации. Вот вонища-то будет! Но, ничего не поделаешь, тем более, что тут и без того все вокруг воняет. Вонючее средневековье на дворе, что же делать? Если только прогрессорствовать. А почему бы и нет? «Вот с оружия и начну! Хватит уже сарацинам христиан убивать,» — решил Григорий.

Еще он подумал, что, возможно, есть шанс заинтересовать дона Карлоса. Может, у испанского рыцаря и нет денег, но зато есть участок и крестьяне. Есть и скотина, а значит, навоз тоже найдется. Известняк тоже имеется рядом, в холмах Григорий видел пласты. А древесный уголь, хоть деревьев в округе и маловато, но как-нибудь нажечь удастся. Можно сделать селитряницу. Вода тоже есть для выщелачивания. Вот только серу еще найти надо для эффективности пороховой смеси. Но, и это тоже возможно. Например, сера есть на берегах Мертвого моря. Не так и далеко от горы Кармель.

В сущности, можно поначалу обойтись и совсем без серы. Чрезмерное содержание в порохе серы уменьшает его силу и скорость горения. Поэтому лучше готовить порох с небольшим содержанием серы. Эффективный черный порох состоит примерно из семидесяти пяти процентов селитры, из пятнадцати процентов древесного угля и десяти процентов серы. Причем, сера является связующим компонентом, некой «замазкой» между углем и селитрой. Именно она способствует быстроте воспламенения. А еще порох с серой обладает способностью лучше храниться. Сера как бы цементирует пороховые зерна. Но, этим пока даже можно пожертвовать, наладив хотя бы производство селитро-угольной смеси. Конечно, она несколько уступает по скорости воспламенения, но, можно просто изменить пропорцию, например, увеличив до восьмидесяти процентов содержание селитры, и делать заряды побольше, чтобы получить одинаковую эффективность.

Уголь из хвойных древесных пород для изготовления пороха лучше не использовать, потому что содержание компонентов смолы уменьшит воспламеняемость. Да и с увеличением содержания угля в порохе скорость горения снизится. Надо, конечно, экспериментировать. Но, главное, чтобы было у кого-нибудь из местных владетельных господ желание все это производство организовать. Ведь, по средневековым меркам, такое предприятие будет весьма серьезным и затратным на первых порах, до тех пор, пока огнестрельное оружие не начнет продаваться, либо его производство не станет финансироваться из монаршей казны.

И Родимцев решился. Когда они вместе с доном Карлосом, руководящим строительством баррикады в проеме разбитых ворот, присели отдохнуть на ступеньке каменной лестницы, ведущей на стену, Гриша сказал:

— Я знаю секрет такого оружия, которое может перевернуть весь мир. И, если вы, как самый доблестный рыцарь из всех, с кем я имею честь быть знаком, поддержите меня в его изготовлении, то сможете защитить не только своих христиан, но и всех христиан Святой земли.

Дон Карлос выслушал его, но оказался настроен скептически. Он сказал:

— Если бы такое оружие имелось, друг Грегор, то христианские короли давно овладели им. И наверняка церковь их поддержала бы. А раз короли не имеют такого оружия, то и сделать его, значит, возможным не представляется.

— Но, это не так! — воскликнул Родимцев. И пояснил:

— Короли пока просто не понимают, насколько такое оружие смертоносно. Надо изготовить образец, чтобы продемонстрировать им. Только тогда они смогут понять.

— А ты сам, брат тамплиер, откуда знаешь секрет такого оружия? — спросил дон Карлос.

И действительно, Родимцев как-то не подумал, как объяснить происхождение собственных знаний. Пришлось сочинять на ходу. Он рассказал выдуманную историю, что-то подобное он где-то читал:

— Мой отец был славным рыцарем, он участвовал во многих сражениях. А еще побывал в великом множестве крупных и мелких вооруженных стычек. В боях он получил тяжелые раны, долго болел и растерял былую силу. В конце концов, с самыми преданными людьми он вернулся в родное поместье. Там он обзавелся семьей, родился я. Но, раны отца по-прежнему болели. Когда мне едва исполнилось шесть, отец мой был уже совсем плох. Его лицо приобрело землистый оттенок, а старые раны болели так, что он кричал по ночам. Вот тогда кто-то из окрестных священников подсказал моей матери, очень набожной женщине, взять к себе одного старого пилигрима, ведающего, как говорили, тайны врачевания.

Я тогда был еще слишком мал и не знал о том из какого монастыря пришел тот старый монах, который поселился в нашем маленьком замке. Не помню я и как звали того служителя церкви, который привел этого старика к отцу. Но зато хорошо помню, что монах моего отца вылечил. Травяные отвары монаха помогали. И вскоре мой отец перестал кричать от боли и поднялся с постели.

С тех пор тот старый монах неотлучно находился в замке моих родителей на полном содержании. Монах оказался добрым ко мне. И я привязался к этому человеку и внимал его рассказам. Выяснилось, что он в молодости был купцом и очень много путешествовал. Он был старым, но не хотел, чтобы знания, накопленные им за время его странствий, бесследно ушли вместе с ним в могилу. И он рассказывал мне обо всем на свете много всего интересного. А я впитывал все эти рассказы в себя. И многое помню до сих пор. Вот и секрет этого оружия я знаю, потому что монах, который учил меня, побывал в тех далеких краях, где такое оружие уже давно начали делать. А он вызнал его секрет, который и передал мне.

— Так, почему же ты до сих пор не поведал о том руководству своего ордена? — спросил дон Карлос.

— Боюсь, что там никто не станет даже слушать меня. Потому что те, кто стоят сейчас наверху нашего братства, очень отдалились от простых братьев-рыцарей, — сказал Гриша.

Испанец пристально посмотрел на него, покручивая пальцем свой длинный ус и проговорил:

— Ну, не знаю, Грегор. Как ты все это себе представляешь? Для того, чтобы делать что-то новое и такое значительное, как ты предлагаешь, необходимо мирное время, а вокруг нас, наоборот, идет война. И, я думаю, что вряд ли кто-нибудь найдет сейчас возможность, чтобы пробовать какое-нибудь новое оружие. Все озабочены, как бы отразить врагов тем, что есть под руками.

— Я могу попробовать изготовить маленький образец, — сказал Григорий, задумав, для начала, смастерить обыкновенную пищаль. А уж для пары выстрелов можно и селитру найти. Компостную яму, куда служанки кидали отбросы, он в саду манора уже заприметил.