– Мы им нападем…

Вожак лег на левое крыло и красиво повернул в нашу сторону. Фицрой сказал тревожно:

– Не думаю, что спросят, в какой стороне Дронтария…

– Всем спрятаться, – велел я.

Фицрой сказал в недоумении:

– А где тут прятаться?

Он поднял с пола копье и бросил его Ваддингтону, а сам подхватил другое. Все вооружились и, выставив вверх острия, приготовились ждать нападения, если эти дуры настолько тупые, что ринутся на блестящие и видимые издали остро заточенные наконечники копий.

Птицы сделали круг над кораблем, постепенно снижаясь, затем вожак резко взмахнул левым крылом.

На солнце сверкнуло острие ножа, так мне показалось, я инстинктивно задержал дыхание, а блистающее лезвие понеслось к кораблю, донесся глухой стук.

Я увидел, что из борта торчит длинное маховое перо с коротким блестящим лезвием.

– Гарпии! – закричал я. – Берегитесь, эти твари мечут оперенные ножи!.. Не попадитесь!

Вслед за вожаком остальные чудовища умело заходили для атаки на корабль, резко взмахивали крыльями, и отточенные острия неслись в сторону корабля.

Я прицелился и, ухватив рукоять пистолета обеими руками, открыл стрельбу по двигающимся целям. Гарпии еще трижды сбросили стрелы, кто-то закричал от боли, а я стрелял и стрелял, наконец одна гарпия судорожно забила крыльями и рухнула в море, подняв столб брызг, а вторая ухитрилась с силой грохнуться на корму.

Фицрой прыгнул туда и двумя ударами меча отсек голову крылатой твари. Остальные гарпии, получив отпор, поднялись ввысь, долго выстраивались для полета, я понял, что некоторых все-таки ранил, а когда медленно и неуклюже ушли за пределы видимости, наши торопливо начали собирать воткнувшиеся в дерево перья, любая диковинка стоит бешеных денег.

Я подошел к Фицрою, он пинком перевернул гарпию навзничь, ничего особенного – размером со среднюю обезьяну, наполовину в перьях, наполовину в чешуе, даже без головы все еще царапает доски крепкими когтями.

Отделенная мечом Фицроя голова все еще щелкает оскаленной пастью, примерно такие у огромных летучих мышей, если, конечно, летучие мыши бывают таких размеров, хотя тогда их мышами звать как-то неуважительно, Карл Линней бы запротестовал.

– У нее еще по одному перу, – сказал Фицрой. – В каждом крыле! Было по три, но остальные уже метнула.

– Неприцельное метание, – заметил я. – Либо раньше моряки стояли, раскрыв рты, либо гарпий бывало побольше. Не думаю, что моряки их основная еда.

– Вряд ли, – согласился он. – Но решили попробовать. Знаешь, а мне здесь уже нравится. Хоть и качает. И воды вокруг многовато.

– Построим большой корабль, – заверил я. – И воды покажется меньше, и качать так зверски не будет.