Ну что ж, решил Нажмудинов, чем труднее, тем лучше. На любом чемпионате мира зона пилотажа ограничена намного строже. И даже самый опытный летчик чувствует себя не слишком-то вольготно в клетке площадью тысяча на восемьсот метров, где «потолок» находится в километре от земли, а нижний предел — всего лишь в сотне метров.

Значит, уже в тесном небе Тушина его питомцам придется постоянно помнить об экономии места, рационально использовать каждую горизонтальную линию и вообще стремиться к пилотажу компактному, когда весь комплекс укладывается вокруг центра зоны. А ведь именно таких навыков потребует любое из четырех упражнений, которые будут разыгрываться в Халлавингтоне.

Пословица «лиха беда — начало» имеет для пилотажника прямой практический смысл. От того, насколько правильно рассчитает он скорость, высоту и место выполнения первой фигуры в пилотажном кубе, во многом зависит качество всего комплекса в целом. Поэтому прежде всего надо заранее учесть силу и направление ветра в зоне.

Но ведь в комплексе примерно два десятка фигур. Значит, спортсмен обязан заблаговременно, еще на земле, знать расход высоты на каждую из них. Учесть расстояние, которое проходит самолет по горизонтали при выполнении той или иной эволюции. И наконец, рассчитать скорость и время, которые потребуются на ввод или вывод машины из очередной фигуры.

Предварительный теоретический расчет значительно облегчает работу летчика в воздухе, позволяет ему бо́льшую часть внимания сосредоточить на чистоте и точности выполнения всех элементов комплекса. Вот почему так много времени и сил уделял тогда Нажмудинов предполетной подготовке пилотов, особенно новичков. Привлек к этому и нового капитана команды Егорова:

— Послушай, Игорь, у тебя ведь солидный опыт прошлого первенства мира, вот и поделись им!

Чемпиону мира 1968 года в произвольном упражнении было о чем рассказать товарищам. И он охотно взялся помогать тренеру, щедро делился с новичками своими теоретическими знаниями. Одно из занятий, которое он провел с командой, так и называлось: «Расчет комплекса по месту и высоте».

Нажмудинов организовал тренировки по четкому плану, составленному вместе с пилотами. Теперь любой из них заранее и до мельчайших подробностей знал свою конкретную задачу на очередной полетный день. Это дисциплинировало людей, помогало им с максимальной отдачей использовать буквально каждую минуту, проведенную в воздухе.

Не стояла без дела и «спарка» — Злин-326. Заняв место в задней кабине этого самолета с двойным управлением, тренер отрабатывал действия всех летчиков во время подготовки отдельных фигур и целых связок. Особенно часто вывозил на «спарке» женщин, ведь у них, по сравнению с мужчинами, опыта международных встреч было все-таки значительно меньше. Впрочем, впервые предстояло выступать на соревнованиях такого высокого ранга и Виктору Самойлову, и Евгению Каинову.

Команда продолжала настойчиво шлифовать обязательный известный комплекс, но все чаще Нажмудинов планировал отработку тех фигур, которые, по его мнению, могли войти в обязательное неизвестное упражнение. Одновременно каждый кандидат в сборную вместе с тренером составлял и репетировал произвольную и финальную программы.

Касум Гусейнович настойчиво требовал:

— Сейчас нужно так подготовить комплексы, чтобы в Англии работать в основном на высотах порядка пятисот метров. Какие преимущества это дает? Прежде всего, так легче определяться по наземным ориентирам, а на их изучение и закрепление времени будет в обрез. Второй плюс — внизу значительно меньший снос по ветру. В результате вы получаете гарантию не только удержаться в зоне пилотажа, но и разместить комплекс как можно ближе к центру. К этим объективным обстоятельствам прибавьте еще и субъективное: на такой высоте любой комплекс смотрится эффектнее. К тому же судьи ясно видят мельчайшие штрихи ваших эволюции. А значит, у них будет больше оснований для верной и четкой оценки.

…Погода не радовала спортсменов. Перепадали частые дожди, заволакивался мглистой дымкой горизонт, задували порывистые ветры, но едва появлялась малейшая возможность, Нажмудинов возобновлял тренировки. Даже когда высота облачности и видимость были на пределе допустимого, старался использовать буквально каждый час. Неизвестно еще, какой погодой встретит их Халлавингтон, ведь не случайно британские острова издавна называют «туманным Альбионом».

В общем, команда тренировалась в условиях, максимально приближенных к реальным. Но при этом наставник помнил: трудности должны быть посильными для спортсменов. И действовал по надежному, многократно проверенному принципу: «от простого — к сложному». Наращивал пилотажные нагрузки постепенно. Последовательно, звено за звеном — выстраивал цепочку все более трудных элементов. Добивался автоматизма их выполнения:

— Нужно, чтобы мысль не предваряла движение и тем более — не плелась за ним. Нужно, чтобы мысль сливалась с движениями. Наша задача — научиться мыслить движением.

…У каждого летчика есть свой физический и психологический предел, дальше которого нельзя требовать от него чего-то еще более сложного. Надо было этот предел разглядеть, чтобы не травмировать психику спортсмена невыполнимостью задачи. И подвести его к чемпионату свежим, уверенным в своих возможностях.

Физическая, техническая и психологическая готовность — это и есть «пик формы», и у каждого он свой. Вот почему требовательность нужно было постоянно сочетать с бережным, осторожным отношением к пилотам. Нажмудинов не навязывал своих методов: силой человека не обратишь в свою веру. А если даже и обратишь, то получишь не единомышленника и сотоварища, а лишь исполнительного подчиненного.

И наставник убеждал. Он призывал тогда на помощь терпение, красноречие — все, чем располагал, чтобы настроить спортсменов на предложенную им методику тренировок. При этом он не скрывал, что стремится ставить перед каждым задачи труднее тех, которые, вероятно, придется решать в английском небе.

Конечно, Нажмудинов понимал, что пока не владеет командой в совершенстве, как хороший дирижер оркестром. Но все более прочное взаимопонимание уже налаживалось. В сборной царила спокойная, деловая атмосфера.

И в самых сложных условиях все летали тогда не просто старательно, а с каким-то особым спортивным азартом, неуемным стремлением сделать больше, лучше, надежнее. Набирались пилотажного опыта, обретали уверенность в себе и машине.