ПЕРВЫЕ ШАГИ

Однажды прыжки с парашютом показывали по телевидению. У Ларисы тогда мелькнула мысль: а смогла бы она так? Эта мысль пришла и ушла. В то время Лариса считала прыжки недоступными для себя. Потом она узнала, что в Иванове есть авиационно-спортивный клуб ДОСААФ и даже одна из ее сокурсниц посещает в нем занятия. Оказывается, все просто — можно прийти в клуб и записаться, если здоровье позволяет.

В 1967 году Лариса Корычева переступила порог Ивановского авиаспортклуба.

…В группе начинающих, в которой она занималась, прошел слушок: зачет будет принимать Евгений Моторин — чемпион страны, мастер спорта, на счету которого более тысячи прыжков! Моторина в Иваново знали все спортсмены и поклонники парашютного спорта.

Лариса готовилась к зачету, как к самому большому экзамену в жизни.

— Очень волновалась, — вспоминает она, — боялась опозориться. Я так старалась, что чуть ли не наизусть все выучила. А в подвесной системе могла с закрытыми глазами выполнить все упражнения.

Тогда она получила оценку «отлично». Моторин, обращаясь к аудитории, сказал:

— Берите пример с Корычевой — она просто молодчина.

Это было настоящим счастьем для Ларисы…

Первый экзамен на смелость вся группа выдержала. Но в парашютном спорте, как правило, большой отсев. Из вчерашних перворазников — так принято называть тех, кто уже совершил несколько первых прыжков, — остаются единицы. Причины тому разные: одни не могут совмещать работу или учебу с занятиями в авиаспортклубе, ведь парашютизм требует полной отдачи всего свободного времени, другие — испытали себя и решили, что для них этого достаточно, третьи поняли, что этот вид спорта им не под силу. Но кто остался, кто по-настоящему познал всю прелесть парашютизма, тот, как Лариса, — сколько бы ни прыгал, все мало.

Мало… У нее более шести тысяч двухсот прыжков! Только трое среди женщин планеты — Валентина Закорецкая, Александра Швачко и Майя Костина — имеют больше спусков с парашютом, чем Лариса. Но это сегодня. Тогда же, в шестьдесят седьмом, делая первые шаги в большой спорт, Корычева хотела самоутвердиться, доказать, на что она способна. И велико было желание научиться хорошо прыгать… «Значит, — сказала себе, — надо работать, тренироваться на земле, наверстать упущенное в физической подготовке, ведь в школе и в училище мало занималась спортом, иногда даже уроки по физкультуре пропускала».

Как-то во время занятий на подвесной системе, где спортсмены отрабатывают элементы выполнения спиралей и сальто в свободном падении, к Ларисе подошел Моторин. У девушки тогда было несколько десятков прыжков, ей уже разрешали прыгать с задержкой раскрытия парашюта, но не более десяти секунд. Она не всегда еще могла стабильно падать: то в «штопор» сорвется, то начнет кувыркаться.

Если же удавалось пролететь эти несколько сотен метров не вертясь, сердце пело. Выйдешь из самолета, раскинешь на всю ширину руки и ноги, всем телом почувствуешь упругий поток воздуха — и летишь… Красота! И она, чтобы научиться стабильно падать, вместе с друзьями много работала на тренажере. Он был простеньким — спортсмены брали обычную подвесную систему от старого списанного парашюта, привязывали ее за ремни к вертящейся балке, подвешенной на крюк под потолком, и часами учились выполнять спирали и сальто. Они отрабатывали группировку, скольжения влево, вправо, словом, упражнения эволюции, которые потребуется выполнять в воздухе.

Моторин долго смотрел на работу молодой спортсменки, затем сказал:

— Если так будешь «крутить» в воздухе — получится хорошо. Только не напрягайся, свободнее, но руками работай жестче, не забывай о положении ног. Вот так. Давай еще: левая спираль, — помощник стал поворачивать подвесную влево, — правая рука высоко, подтяни ближе к голове, так… Левая ладонь — ты поставила ее прямо — она рассекает воздух и все, поверни под углом — хорошо…

И так, лежа в подвесной системе вниз лицом, Лариса «крутилась» до тех пор, пока ремни не впивались в тело до боли.