– Я ведь сказала, что уезжаю, – напомнила я и сняла с вешалки куртку.

– Но мы ж ничего не решили! – Юра схватил меня за руку. – Погоди! Подпиши документы. Я даже согласен переехать сюда после твоего возвращения.

– В спешке никаких документов подписывать не буду, – отрезала я и выдернула руку из пальцев, сжавших мое запястье. – Только при свидетелях и у нотариуса. А сначала – я провела помадой по губам, – я посмотрю квартиру. Затем ты оформишь дарственную, если мне та квартира понравится…

Из ванной появилась Лизонька.

– Что ты ее слушаешь? – Ее лицо исказилось, и мне показалось, что Лизонька вот-вот вцепится мне в волосы. – Она ж тебя разводит! На деньги! Заплати ей, пусть она уберется поскорее!

Лиза плаксиво скривила губы и опустила головку на плечо мужа. Правда, ей пришлось слегка согнуть колени.

– Не надо, дорогая. – Юра мягко отстранил Лизоньку и перевел взгляд на меня. – Лизонька нервничает, прости ее, пожалуйста. А так она у меня спокойная и…

– Ласковая, – скривилась я от отвращения.

– Да, ласковая, – с гордостью произнес бывший супруг. И слегка подтолкнул Лизоньку в плечо. – Иди, милая, в гостиную. – Проводив ее взглядом, Юра произнес полушепотом: – Ладно, мы подождем. Ничего страшного. Только позволь, я заберу свои вещи. Обещаю, твоего мы не тронем!

– Забирайте. – Я постаралась вложить в это слово все презрение, которое испытывала. – Но предупреди свою жену, чтобы ничего в экстазе не разбрасывала. На мою постель тоже прошу не ложиться и, тем более, сам понимаешь… Еще заразу оставите!

– Сама зараза! Нужна нам твоя постель! – показалась в дверях Лизонька.

Мерзавка, видно, пряталась за косяком.

– На кресле вон посидела, все джинсы в собачьей шерсти. – Девица брезгливо сморщилась. – Еле отчистила. Развела тут собак!

– И, правда, Оля, – смутился муж, – смотри, вон обои ободраны возле плинтуса. Твоя псина постаралась? И угол в гостиной чем-то испачкан.

– Это не собачка, а я угол описала и обои погрызла, чтобы тебе досадить, – рассмеялась я и, подхватив сумки, уже от порога махнула рукой. – Ладно, прощайте оба! Но долго не задерживайтесь. Мне это неприятно! – И захлопнула за собой дверь.

Но за дверью силы оставили меня окончательно. Чтобы унять слабость в ногах, я присела на сумку и прижала пальцы к вискам. Но раздавшийся рядом старческий голос мгновенно привел меня в чувство:

– Олечка, что с вами? Ключи потеряли?

Надо мной склонилась соседка, бывшая актриса, женщина во всех смыслах воспитанная и доброжелательная.

– Нет, нет, что вы. – Я торопливо поднялась на ноги.

– Но на вас лица нет! Какие-то неприятности?