Полтора десятка налитых кровью глаз чудища я успеваю рассмотреть очень подробно. Это занимает всего несколько мгновений, но они растягиваются словно патока. Изменённый до неузнаваемости медведь скользит по мне бешеным взглядом, затем делает тяжёлый шаг вперёд.

И тут на чудовище налетает Телли. Точнее, то, во что она превратилась… Отцовский волкодав тоже увеличился в размерах, стал сильнее и… «Темнее».

Из загривка торчат острые кристаллические шипы, из боков — кожистые крылья, заляпанные той же чёрной жижей. Шерсть и кожа частично облезли, обнажив белые кости и закреплённые на них мускулы, череп изменился, превратившись во что-то угловатое, а лапы стали куда мощнее.

Взмахнув крыльями, Телли с хриплым рыком бросается на изменённого медведя и вонзается выпущенными когтями в его многочисленные глаза. В этот момент ступор проходит и я, наконец, понимаю, что надо бежать.

Оставив копьё на мокрых камнях, срываюсь с места. Выскочив из воды, бегу так быстро, как только могу, слыша за спиной, как бьются два изменённых зверя — вой, рык, звуки с которыми они рвут плоть друг друга, треск поваленных деревьев.

Ялайская гниль! Что, что со мной случилось?! Как ЭТО могло вырваться из меня?! Магия? Магия… Магия не может быть настолько тёмной во время Пробуждения… Чтобы умудриться совершить ТАКОЕ, нужно долгое время практиковать запретное колдовство и убить кучу людей… Даже тот малефик, которого казнил отец, смог превратить купца в тёмное создание совсем небольшого размера…

Пока я несусь по лесу, прорываясь через кусты и бурьян, перемахивая узкие овраги, могучие корни и огибая деревья, мысли в голове роятся как дикие осы.

Я ничего не понимаю, не знаю, что теперь делать… Страх заполнил сознание но, как ни странно, физически я чувствую себя прекрасно. Никакой боли в груди, слабость после «выплеска» прошла удивительно быстро…

Несусь по лесу, напряжённый до предела. Так что когда из-за огромного валуна на пологом спуске выскакивает молодой парень, я действую на инстинктах — с силой отталкиваю его, оказываюсь рядом, схватив за горло, прижимаю к шершавому камню и едва не пронзаю выхваченным из ножен мечом.

— Стой-стой-стой! — хрипит он.

— Господин Слэйт, отпустите его! — восклицает появившийся следом за парнем худощавый мужчина, испуганно смотрит на меня.

Лишь разглядев, что это охотники, кажется, из семьи Валеско, я на секунду успокаиваюсь, и отпускаю напуганного парнишку, немногим младше меня.

— Ну ты даёшь! — возмущается он. — Куда так несёшься?? Мы слышали крики, и…

Он замолкает, не закончив фразу, потому что за спиной стремительно нарастает шум.

— Надо бежать! — рявкаю я. — Там…

Переглянувшись, отец и сын презрительно хмыкают.

— Не переживайте, господин Слэйт, — покровительственным тоном говорит мужчина, а его сынок смотрит на меня с презрением. — Я опытный охотник, и могу справиться с…

Шум превращается в грохот всего за пару ударов сердца. Несколько деревьев поменьше на возвышенности, откуда я прибежал, падают, ещё парочка разлетается в стороны. Одно из них сносит молодую поросль и врезается в камень неподалёку от нас, взрываясь сотнями щепок.

— Что за?.. — произносит Валеско-старший, но договорить не успевает.

Следом за разлетевшимися деревьями на пологий склон выскакивает изменённый медведь. Монстр даже не думает останавливаться и устремляется к нам. От запаха гнили желудок скручивает тошнота.