Глава 5. Мирослава

    Бесцеремонно ворвавшийся гость, занявший свободную комнату в другом конце дома, не спрашивая разрешения и моего мнения, кажется жутко странным и пугающим. Он изредка выходит из комнаты и лишь для того чтобы воспользоваться холодильником или ванной, при этом выглядя как серийный убийца, с абсолютно непроницаем выражением глаз и напряженно сведенными скулами. Пришелец не разговаривает, не обращается ко мне и кажется, вовсе считает меня не более чем тараканом в доме.

    Я не знаю его имени, а он его не называет, все выглядит так, будто мы живем в параллельных измерениях, наблюдая друг за другом через полупрозрачное стекло, без возможности соприкоснуться друг с другом.   Хочется снять с себя давящую на плечи пелену отрешенности, поселившуюся в доме с прибытием юноши, но даже на улице меня преследует потускневший взор янтарных глаз. Его физические раны не дают о себе знать, возможно, он пострадал не так сильно, но заговорить об этом я не решаюсь.

    Все внутри взывает к нему, я так остро ощущаю его боль сквозь неприкрытую злость и ненависть. Тогда, на тропе, что примыкает к лесу, светловолосый юноша появился так внезапно, что я не успела вовремя затормозить и избежать столкновения. В глазах, которые будто расплавленная медь, сколько отчаяния и борьбы плескалось в них.

    Я знаю, что должна помочь ему, чувствую, что он нуждается в этом как никто другой, но лучшее что я могу сделать сейчас, это наблюдать. Он из тех, кто не услышит слов, как бы ты не кричал, его разум закрыт, а уши глухи.

    Будто в подтверждение моих мыслей теплая мордочка утыкается мне в руку. Мао. Бурый кот, поднимает голову и пристально смотрит своими светло - зелеными глазами.

   - Когда-то ты был таким же, как он. Побитым  и злым котенком, - легонько касаюсь подранного уха кота и целую в шрамированный нос.

    Шторм ненавидит кошек. С самого своего появления, он топает ногой при  появлении рядом Мао и выбрасывает его из своей комнаты, если тот успевает заскочить в открытую дверь. Шторм ненавидит всех.

    Сигнал пришедшего сообщения становится для моей встревоженной души спасительным глотком воздуха. Еще ни разу в жизни я так не радовалась возможности выбраться из дома. Наспех собираю растрепанные волосы в хвост и, натянув старенький джинсовый комбинезон, почти бегом спускаюсь к входной двери.

    Конечно же, я совершенно забываю о злосчастном телефоне и с не меньшей прытью скачу обратно, на одной, еще не обутой в ботинок ноге. По пути обратно, прямо возле финишной прямой, а именно возле коврика с правым ботинком, мои оленьи бега прерывает возвышающийся в соседнем дверном проеме силуэт.

    Юноша со светлыми волосами стоит, скрестив руки на груди и судя по выражению лица, наблюдает он за мной уже давно. Его рванные серые джинсы и черная футболка оттеняют и без того резкие черты лица, что придает всему образу крайне мрачный оттенок.

    - Меня зовут Шторм, - неожиданно произносит новый постоялец.

    За дни его безмолвного присутствия, я забыла голос юноши, хотя и слышала его в день происшествия. Он отдает морозной стужей, пробирая до костей жесткостью и спокойствием. В первую секунду я даже не понимаю сказанного, замерев на месте, и лишь спустя мгновение до меня доходит смысл услышанного. Кличка. Разве кто-то представляется, называя свое прозвище? Но юноша остается совершенно серьезен, взирая на меня своими безумно желтыми глазами. За линзы подобного цвета люди были бы готовы отдать большие деньги.

    - Мира, - голос выходит неестественно тихим и сдавленным, почти таким же, как мое состояние на текущий момент. Шторм неопределенно поводит подбородком, его взгляд больше не обращен ко мне. Кажется, ему все равно.

    Натягивая второй ботинок, я все еще чувствую его присутствие, будто тень юноши нависает надо мной. Насколько тяжело ему пришлось, что он стал таким. Его взгляд никогда не загорается, а губ ни разу не коснулась даже тень улыбки, все его существо сплошь натянутая струна, которая больно режет, но, ни за что не прогибается. Никто не рождается с болью в сердце и ненавистью к обществу, все мы результат жестокости людей.

    Как только я хочу закрыть за собой дверь, его рука преграждает путь. Я думала сбежать от него, но говорят, что дикий зверь чует страх. Коротко бросив, что хочет проветриться, Шторм выходит следом.

    Все что я пытаюсь делать, пока мы направляемся к строительному магазину, так это держаться непринужденно и по возможности игнорировать бешено колотящееся сердце. Я не могу понять, почему Шторм пошел со мной, но со временем замечаю, как он  внимательно осматривается по сторонам, будто пытаясь запомнить каждый пройденный сантиметр.

    Я часто чувствую себя некомфортно с малознакомыми людьми, но никто не пугает меня так, как юноша со звериными глазами. Сознание мечется из стороны в сторону как одинокая лодка в бушующем море, одна часть меня хочет бежать прочь, а другая жалеет его, чувствуя кричащее в нем одиночество.

    Возле отдела получения заказов немноголюдно и я быстро продвигаюсь к кассе. Пока не слишком довольный утру понедельника продавец выслушивает номер моего заказа, на улице раздается шум. Шторм, дожидающийся меня на стоянке, держит в руках красный велосипед и его поза не предвещает ничего хорошего.