Были ведь и другие выходы из положения. Мы могли бы сражаться с ней в суде и, скорее всего, победили бы. Мы могли бы даже согласиться на совместную опеку: не так уж плохо, и для Эмили лучше, если бы она знала свою мать. Но Ники невозможно было урезонить. Наташа пыталась его убить; он планировал сделать с ней то же самое, и она просто защищалась, но его гордость не могла ей этого спустить. За последние несколько дней я узнала своего бывшего мужа лучше, чем за все проведенные вместе годы. И когда кусочки пазла встали на свои места, во мне созрело решение.

Не слишком трудно было действовать так, чтобы Ники ничего не узнал. Он был полностью погружен в мечты о нашей новой жизни в Канаде. Он часами сидел за планшетом, исследовал местные медийные компании и не сомневался, что они начнут соперничать друг с другом, лишь бы его заполучить. Показывал мне фото квартир в центре города и домов в пригороде, а я изображала живейший интерес. Когда я сказала, что мне нужно съездить в Кендал и купить кое-что для поездки, он не стал ни о чем спрашивать.

Я оставила Эмили с Ники и, добравшись до города, припарковалась у вокзала. Прямых поездов до Лондона не было, поэтому я спросила на кассе, есть ли с пересадкой.

– Садитесь на тот, что в 14:13, до Оксенхолма, – сказала кассирша, – а там можете сесть на поезд до Юстонского вокзала. В одну сторону или туда и обратно?

Я застыла в нерешительности. Было так просто купить билет, запрыгнуть в поезд и сбежать прямо сейчас, оставив Ники одного со своими планами. Видит бог, как мне хотелось избавиться от этой его новой жизни!

Кассирша подалась вперед и постучала по стеклу.

– Поезд отъезжает через три минуты…

Я вздрогнула.

– Что? Ах да, спасибо. Я… э-э-э… может быть, сяду на следующий.

Я отодвинулась в сторону, пропуская следующего за мной в очереди.

Голова кружилась от мыслей. Я перешла в другой конец зала и опустилась на железную скамью. В 14:13 подъехал поезд до Оксенхолма, и я стала смотреть через турникеты, как выходят и заходят пассажиры. Казалось, они точно знают, куда направляются. Когда поезд отъехал, я тяжело вздохнула. Так хотелось сбежать, но не получается. Возможно, впервые в жизни я собиралась пожертвовать своими интересами ради другого человека. Потому что я пришла сюда не для того, чтобы сесть на поезд, а для того, чтобы найти телефон-автомат.

Я не думала, что Ники проверяет мои звонки, но не хотела рисковать и звонить с мобильного. Набрав номер Наташи, я стала ждать. Три, четыре, пять гудков.

– Возьми трубку, – пробормотала я. – Бога ради, возьми трубку!

– Алло, – в ее юном голосе прозвучало подозрение.

– Наташа, это я, Джен.

Она ахнула.

– Джен? – переспросила она.

– Прости, прости меня.

– Не говори мне этого, ты, тупая стерва.

– Я не виню тебя за то, что ты меня ненавидишь, я была неправа, теперь я это понимаю…