– Нашла из-за чего переживать, – отмахнулась подруга. – Я очень рада, что ты осталась жива, ну а то, что теперь у тебя появился зверский аппетит, – я подняла на нее взгляд, слыша лукавство в голосе, – так мне даже на руку, будешь у меня в кафе половину меню заказывать.

– Черт, это было сильно! – воскликнула Мила.

Мы все втроем рассмеялись, не переживая, что разбудим других домочадцев. На самом деле гора свалилась с плеч после слов подруги. Я радовалась, что она не злится на меня и не осуждает. С Милой, вон, тоже отношения наладились. Жизнь продолжалась!

Некоторое время за столом повисла неловкая пауза. Оборотница с удовольствием жевала все, что попадалось ей под руку, а мне кусок не лез в горло. Нервозность нарастала с каждой секундой, стоило мне только вспомнить о бабуле. Где же Аристарх? Почему не звонил?!

– Сейчас-то ты, наконец, можешь мне объяснить, что именно с тобой произошло? – неожиданный вопрос Янки застал меня врасплох.

Она будто понимала, что меня следует немедленно отвлечь. Вздохнув, бросила мимолетный взгляд на Милу. Она кивнула, давая согласие на рассказ.

– Да что говорить, – неуверенно начала. – Я почти не врала, когда рассказывала. Приехала к Жоре, он мне сразу поставил жесткие условия: тридцать процентов от полученных денег, и все снимки я обязана была отдать лично ему. Мне так кажется, в итоге он хотел все сам получить, а меня кинуть. Уж очень все шло гладко.

– Ах, ты… падла! – воскликнула Яна и стукнула кулаком по столу. – А мне заливал совсем другую версию. Как чувствовала, что он врет.

– Так, стоп, – в разговор вмешалась Мила. – Жора – это кто? И почему у него такой интерес к нашей семье?

– Георгий Камнев, – за меня ответила Яна. – Работает в местной газете, клепает унылые статьи. А интерес… – подруга задумалась, – финансовый, вероятно.

– Я не думаю, будто Камнев осведомлен о вас, – добавила я.

– О нас, – поправила Мила. – Допустим. Что происходило дальше? Как вышла на Степана?

– Жора рекомендовал. Вернее, постоянно твердил, что мужик мутный, но, тем не менее, свое дело знает. Помню, когда я стала намекать, как рассказала некоторым людям, куда и с кем иду, Камнев слегка занервничал. Ну, дальше приехал этот самый проводник, шутил, улыбался, торопил, когда уже пробирались сквозь заросли. Словом – полностью расположил к себе. А в итоге оказался насильником. Спасаясь от него, по неосторожности оступилась и упала с высокого обрыва.

Яна ахнула и уставилась на меня широко распахнутыми глазами, в них стали скапливаться слезы. Мила не удивилась, лишь кивнула головой. Она знала больше меня, и я очень наделась и на ее откровенность.

– А потом тебя, э-м-м… – подруга замялась.

– Обратили в тигрицу, – ровно произнесла оборотница. – Знаешь, Вика, я тебе вот что хочу сказать, – девушка повернулась ко мне лицом. Какие-то странные эмоции отразились в ее кристальных омутах, я никак не могла их распознать. Принюхалась. Враждебности до сих пор не было, уже хорошо. – Ты в любом случае не умерла бы. Я не знаю, говорил Саша или нет, Аристарх забрал тебя с лисьих земель, еще и обратил в тигрицу. По нашим законам, он не имел права вообще там появляться, а уж тем более отбирать их добычу. Лисы примерно три месяца что-то мутят с похищением девушек, которых потом обращают… – оно помолчала, а потом печально изрекла: – или убивают, когда насытятся.

Яна громко ахнула, а у меня встал ком в горле. Это, что же получается… Поскольку я и так умирала, а лисы хотели себе развлечение… Страх поднялся мурашками по коже, меня передернуло от отвращения. Стиснув до боли руки в кулаки, попыталась взять эмоции под контроль и удержать внутри разъяренную животную сторону.

– Я не пойму только одного, – голос Яны дрожал. – Если вы осведомлены, то почему не вмешались до сих пор? Бедные девушки, их родственники с ума сходят.

– А что мы можем? – раздраженно буркнула в ответ Мила. – Ты многого не знаешь о нас. Среди оборотней существуют другие законы, нежели у людей, а внутри кланов – они могут вообще кардинально отличаться. Если уж так посудить, Самсонов нарушил сразу три, когда обратил Вику. Так что не надо упрекать нас в бездействии.

– И что, на этих уродов совсем нет управы? – Яна поникла.