— И этого оказалось достаточно, чтобы твоя "чудесная" логика уложила нас с ней в постель?

Я растерялась от того, как уверенно и насмешливо Никита говорил со мной. Он решил сделать из меня виноватую? Только в чем, интересно? Вот есть же у некоторых талант вывернуть все наизнанку. Сам вывалялся в грязи и пытается свалить это на меня?

Никита вздохнул, убрал насмешку с лица и устало откинул голову на подголовник, прикрывая глаза и потирая переносицу двумя пальцами.

— Помнишь, ты спрашивала про то, были ли у меня девушки до тебя? Так вот — были. И одна из них, как я позже узнал, учится с Катюхой в одной группе, они близко общались какое-то время. Насть, — Никита повернул голову, не отрывая ее от подголовника, и проникновенно посмотрел мне в глаза, — это было так давно, ещё на первом курсе. Я уже и забыл про нее, даже имя спутал, когда случайно с Катькой встретил ее. Помнишь, ты под новый год приболела, а Катюхе приспичило в кино на премьеру? Там мы встретили эту Лизу-Луизу, она, конечно, меня сразу узнала и, видимо, позже с Катюхой все обсудила. Катька долго ржала с меня, сволочуга, подкалывала постоянно, рассказывала, как я поразил ее бедную одногрупницу, что она до сих пор про меня спрашивает. Я попросил ее ничего тебе не говорить, а потом ты уехала и это перестало иметь какое-либо значение.

Я недоверчиво слушала Никитино покаяние и не знала, что делать. Так хотелось верить ему, но и пережитая обида не желала уходить без боя.

— Не веришь? — скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Никита.

— Не очень.

— Поехали тогда к Катюхе. — Никита повернул руль, а я, скорее из вредности, чем из-за того, что действительно так думала, произнесла:

— Вы с ней могли сговориться.

Никита закатил глаза, но от меня не скрылся их довольный блеск, как и мимолётная улыбка, тронувшая губы.

Он радовался моей ревности?