— Экономисты, третий курс, — присаживаюсь на свой стул, устремляя свои глаза в окно.

— Я хочу познакомить тебя со своим сыном, — его голос прозвучал, как приказ, который не подлежит обсуждению, а только безоговорочному исполнению. — Судя по реакции, ты уже наслышана, — хмыкнув, он снова возвращается к бумагам.

— Я видела тебя с мальчиком и с девушкой в торговом центре после нашей… Увидела своими глазами, так сказать, — улыбнувшись, благосклонно наклоняю голову в бок.

— Его зовут Матвей. Няня скоро привезет его ко мне, так как у самой появились срочные семейные дела, — его интонация лишена всяких эмоций, словно мы не о ребенке разговариваем, а об очередной методичке с нововведениями.

— Давид, я с радостью познакомлюсь с твоим сыном, если его мама будет не против, — мне интересно, что он на это скажет, провоцируя на дальнейшие детали его личной жизни.

— Она давно потеряла право участвовать в воспитании Матвея. И… да, я не против, что ты с ним познакомишься.

— Но?

— За твоим браслетом тоже скрывается суровая реальность последствий, которые произошли из-за определенных событий.

— Матвей — это суровое последствие? — во мне вскипает материнский инстинкт, который буквально вопит о несправедливости к собственному ребенку этим человеком. Его лишили матери, только, потому что она не угодила чем — то его папочке. Возможно и не без причины…

— Кажется у тебя лекция сейчас начнется, — и в подтверждении его слов оглушительно звучит звонок, призывающих всех студентов собраться в лекционных классах, как и мне проследовать к ним.

Встав, ощущаю на себе его изучающий взгляд. Знала ли я истинного Давида? Или же это я из него «вылепила бесчувственного монстра» своим выбором? Одни вопросы, на которые, возможно и не получу ответы. Никогда.

Лекция идет мучительно медленно, позволяя мне обдумывать все слова Давида и перекручивать по множеству раз в своей голове, перебирая, пробуя на вкус его отдельные высказывания насчет сына, не обращая внимание на тихо пиликающий телефон в сумке.

— Ребята, выполнив задание, сложите тетради на край стола. Мне нужно выйти, — выхожу за дверь и набираю Кирилла. От него два пропущенных.

До конца пары остаётся десять минут, поэтому позволяю себе сбежать из аудитории, чтобы услышать его голос.

— Кирилл, — задерживаю дыхание. — Что-то случилось?

— Случилось… ты впервые мне позвонила сама, — его смех вибрирует в районе моей груди, отчего и я улыбаюсь.

— Как твои дела?

— Я думаю о тебе. За один час уже три раза вспомнил… Или лучше унять свой пыл? — не перестает издеваться надо мной.

— Из-за тебя я практически всё пропустила мимо ушей, когда завтракала с Аней в кафе, — надеюсь это больше похоже на флирт, нежели на осуждение.

— Из — за тебя у меня могут быть проблемы в мужской раздевалке… я же молчу, — понизив голос, шепчет мне в трубку.