— Нет, — отрешено качает головой Элинор.

— Чтобы скрыть следы. Если бы началось следствие, его могли выдать пары ртути, сохранившиеся в мебели и стенах.

— Но он тоже мог отравиться, — жалко цепляясь за несуществующую соломинку, размышляет Лин.

— Нет, если источник заражения находился постоянно рядом с тобой, — безжалостно отрезает Дик. — Вспомни, Эль. Ты была сама не своя. У тебя погибла вся семья, и неудивительно, что «любящий и заботливый» муж дал тебе время побыть в одиночестве, переехав в другую комнату.

— Но потом после того, как меня выписали из Святой Агаты, он ничего не делал.

— Откуда ты знаешь, Эль? — скептически произносит Дик. — Посмотри на себя. Ты выглядишь не менее безумно, чем три года назад, когда я впервые увидел тебя возле дверей своей палаты.

— Я не сумасшедшая. Я поправилась! — восклицает Элинор.

— Во имя мести, Эль, — торжественно улыбается Дик, и ямочки на его щеках больше не кажутся ей очаровательными. — С моей помощью ты обрела цель, для достижения которой понадобились годы, но оно же того стоило?

— Я ничего этого не помню, — трясет головой Элинор, чувствуя, как ее зубы начинают нервно стучать.

— Хватит! Все ты помнишь! — рявкает Дик. — Тебе оставалось только сыграть свою роль до конца. Но ты испугалась! Почему, Эль? Что в нем такого, что ты так боишься расстаться с иллюзиями о своём несуществующем счастливом браке? Он лжец, убийца, предатель и вор, но, видимо, так охренительно тебя трахает, что ты готова закрыть глаза на все? И ради чего?

— Нет, — яростно шипит Элинор. — Это твои больные фантазии, Дик. Я не освобождала тебя из психушки, не планировала убийство собственного мужа и отца своих детей!

Взгляд пациента F602299 становится острее бритвы и холоднее стали.

— Нет никаких детей, Эль, — по слогам чеканит Дик. — Отдай мне свой пистолет, — он протягивает открытую ладонь. — Момент настал. Он скоро вернется и заплатит по счетам.

— Нет! — снова произносит Элинор. Теперь более уверенно. Сжимая пистолет в руке, она делает шаг вперед. — Ты меня не убедил, Дик.

— Что еще тебе нужно, чтобы признать, что ты жила с настоящим кретином. Хочешь остаться с ним?

— Хочу знать, как ты вошел в этот дом!

— Это мой дом, Элинор. Его подсунули твоему придурку мужу за бесценок, и его жадная натура не смогла пройти мимо выгодного предложения.

— Это не объясняет того, как ты обошел систему безопасности!

— Я не обходил, — лицо Дика перекашивает злобная гримаса. — Водитель Ханта не дал мне уйти, меня заперли в подвале. Избитого и еле живого от боли.

— Тогда объясни, как ты выбрался оттуда? — требует ответа Элинор. Несоответствие в деталях рушат всю версию психопата, это придает ей уверенности.