– Он её невестой назначил, она к нему переезжает. На повышение пошла, тварь, – завершила Вика.
– Офигеть! Давай кофейку, – предложила Светка.
В кои-то веки она обошла первую офисную красотку и теперь могла проявить сочувствие. Самые красивые тоже плачут. В любовницах держат, замуж не берут.
– Я бы сейчас выпила чего покрепче, – сказала Вика.
Она встала и открыла шкафчик, добавила им обеим в стаканчики с кофе по хорошей порции коньяка, который остался ещё от дарителей старого начальника.
Чокнулись стаканчиками.
– За нас. У тебя остался Костик, запасным вариантом, – утешила Светка.
– Там тоже всё непонятно, – мрачно сказала Вика, махнув рукой.
Костик помог грузному отцу сойти с лестницы и сесть к нему в мерседес. На переднем пассажирском Павел Андреевич ездить не привык. Что сын шофёром тоже.
– Служебную не прислали, – констатировал Корзунов.
– Ты в порядке, пап, уверен? – спросил сын. – Может, домой?
– Есть ещё порох, – пристегнулся Павел Андреевич.
– Пап, он совсем берега потерял, как в игрушки играется, – пожаловался Костик по дороге на Лахту.
– Понятное дело, до власти дорвался, – Корзунову ли было не знать, что такое власть.
– И что делать будем? С той информацией? – Костик бросил взгляд на отца, ведя машину.
– Идти на поклон, что, – хмыкнул старший Корзунов.
– Это тебя инфаркт так изменил? Это не твоём характере, – посмотрел сын на отца. «Неужели сдаёт», – мелькнула мысль. И стало страшно. Без отца Костик жить не привык.
– Это в наших интересах, сынок, а характер, он не меняется. Поверь мне, этот Ушаков остался всё тем же мозгляком, что и был, – отвалился на спинку кресла отец.
И Костик успокоился. Папа всегда знал, что делать. Такой папа нужен всем.
Вика с горя накатила ещё рюмочку виски, на этот раз уже без кофе. Вику отпустило. Ведь оставил же её Ушаков при себе. Может, потому он эту дурочку и уволил, чтоб глаза не мозолила. Жена может из неё хорошая, петербурженка, или петербуржка, чёрт её знает, корни, и всё такое, зато наверняка в постели она так себе. Вика приободрилась.