Танька Куварина, сука, троечница. Не может она поверить, что Лапина замуж вышла. Вышла практически последней. Уж и не ждали, жалели её, убогонькую. Как можно было удержаться и не позвать Таньку в самый дорогой ресторан? Заодно был решён вопрос с подругой.
В зале отправления Пулково, куда они прибыли за два часа до отлета, Лена поняла, что впервые расстаётся с Машкой так надолго. Были лагеря, ночёвки у подружек, но не настолько, и не так бесконечно далеко. Мичурин деловито катил Машкин чемодан к стойке регистрации. Лена и дочка спешили за ним.
– Не отставайте, девочки.
Когда пришло время прощаться, Лена, великий психолог, которая всегда так гордилась своей выдержкой, разревелась, как простая баба. Это было последнее, что было нужно её маленькой большой девочке, которая одна летела в новую жизнь. А Лена рыдала и не отпускала. И тогда дочь разрыдалась с ней вместе.
– Девчонки, ну вы чего, обалдели? – Мичурин обхватил их обеих своими большими тёплыми руками. Машка была такая маленькая с этим огромным чемоданом, в сердце остро кольнуло нежностью. Страшно отпускать её. Но всё решено. Что теперь сопли распускать.
– Паспорт, билет, деньги, прилететь, отзвониться.
Они смотрели, как Машка прошла контроль. Дальше не пускают. Они махали Машке, пока она не скрылась в толпе. И они остались вдвоём. С этим надо было что-то делать.
Мичурин притянул Лену.
– Свобода! Шнурки свалили! К тебе или ко мне?
Лена была такой мягкой, такой расслабленной и раскованной этой ночью, она была как будто специально сделана под него, под его пальцы, руки, его член. Мичурин мгновенно возбудился. Но его ждал холодный душ.
Лена мягко отстранилась.
– Прости, мне нужно как-то это переварить. Хочу побыть одна. Отвезёшь?
Он, конечно, её подвез, думая о том, что повод заезжать к Лене просто так, в любое время, улетел в Америку.
Когда они подъехали к Лениному дому, на миг у него мелькнула надежда.
– Ты нормально? Уверена? Проводить?
– Спасибо, что подвёз. Без обид, ладно?
Лена поцеловала его на прощанье в щёку, будто ничего между ними не было, и ушла в подъезд.
Какие обиды. Он её семнадцать лет ждал, он был уверен, что эта ночь всё изменит. Но он ошибся. Это были три бокала шампанского.
Катя выпорхнула после спа из отеля и ей мгновенно подали служебный мерседес мужа.
Она велела доставить её в салон красоты на Невском. «Надо сказать Диме, чтобы купил мне машину», – думала она по пути. Хотя Катя сама водить боялась, прав у неё не было, и даже было стыдно вспоминать, как она провалила практику в автошколе. С водителем шикарнее, пусть возит.