Мне на колени упала какая-то тряпка.

Последовал совету. Проморгался.

В полутора метрах от меня, прямо на мокром асфальте сидел Андрей. Вид у него был дерьмовый. Губа разбита, на скуле кровоточащая царапина. Нос тоже разбит. Одежда вымазана кровью. Сам он весь мокрый. Но глаза горят словно угли…

— Черт возьми, ты что, обезумел? — спросил он, трогая челюсть.

— Иди в задницу, — процедил я.

Сил продолжать схватку не было ни у него, ни у меня.

— Кто ты такой? — спросил он, слевывая кровь.

— Ты прекрасно знаешь, кто я. — ответил я.

— Представь себе, но нет. Я только и знаю, что ты напал на участкового. Ранее, в середине августа, ты убил двух женщин и мужчину. А вчера, перерезал горло молодой девушке. Признавайся, так?

— Это не я… — я так энергично качнул головой, что меня аж затошнило.

Нагорный кивнул.

— Разберемся. Ты же не Филатов, да?

— Нет, — процедил я. — Это не и важно. И если ты думаешь, что сломал меня, ты ошибся! Я не позволю вам сорвать то, к чему я шел больше года!

— И что же это за цель? — прищурился Нагорный, сидя напротив и глядя на меня хмурым взглядом.

Я рассмеялся, хотя с побитой мордой делать это очень неудобно.

Вместо ответа на его вопрос, я с ненавистью произнес:

— Я знаю, кто ты. Ты Андрей Нагорный. У меня твои документы на квартиру, твой пропуск на ЧАЭС. Знай, гнида, я не позволю вам устроить аварию на электростанции! Только через мой труп! Зубами грызть буду, слышишь? Ни хрена у вас не получится!

Что-то в его взгляде изменилось. Он даже привстал.

— Что ты об этом знаешь? Что знаешь об аварии восемьдесят шестого года?

Я невесело рассмеялся.