— Когда у вас выходной? — послышалось уже у двери.
Вот ведь липучий какой! Не заметно по мне, что ты мне не нравишься от слова совсем? Зачем настаивать? Отшить срочно, но максимально корректно.
— У меня нет выходного как такового. Есть день, когда могу не появляться на работе. Но босс может вызвать меня в любой момент дня и ночи. Для личной жизни времени нет, — нейтрально улыбнулась ему.
Он бросил золотой "Паркер", откинулся на спинку удобного кресла, постукивал по столешнице пальцами, облизывая меня липким взгляом.
— Зачем вам это, Дарья? Вы же красивая интересная женщина, а согласились на существование рабыни? — он щурил маленькие глазки за тонкой золотой оправой очков. — Оно вам надо?
— Называйте меня Дарья Александровна, — не дала шанса сократить между нами расстояние. — Петр Борисович, меня условия работы вполне удовлетворяют. Я не жалуюсь, — теряла терпение, не зная, как отвязаться от настырного ухажера.
— Дело ваше, Дарья Александровна, но молодость уйдет, и останетесь одна с сожалениями об упущенных возможностях, — начал стращать меня Петр "старостью не за горами". — Молодость создана для удовольствий. Второго шанса не будет. Мы моложе, чем сейчас уже не будем. Учтите это.
Что он жлоб поняла сразу. Такие не задаривают, а всегда запугивают несуществующими проблемами. Странно, руководитель юридического отдела в солидной компании, а элементарных вещей не знает. И не мальчик вроде, и не бедный, а правильного подхода к женщине нет. Или мне по возрасту положен такой подход? Было бы мне двадцать, намеками на дорогие подарки соблазнял бы? Именно намеками, не подарками. Жлоб же…
— Я, Петр Борисович, в любом случае останусь с сожалениями, — не осталась в долгу. — Только в случае с работой, я останусь еще и с приличной суммой на счету.
А то я не знаю, что произойдет, согласись я на твое предложение. В постели полное разочарование. Зачем тебе стараться-то? Реально думал бы об удовольствии женщины в постели — не отрастил бы такой живот. Пусть мне говорят что угодно защитницы и любительницы "пухлячков", такой мужчина смотрится далеко не секси, и его живот мешает.
Про солидность тоже не надо говорить. Солидно смотрится как раз Шалый, с широкими плечами и красивыми мышцами груди и пресса, а не Петечка с пальцами-сосисками и приличным брюшком.
И даже если вдруг ты меня не разочаруешь в постели, повстречаемся с тобой мы от силы месяц, а потом как в песне"… и другая любовь за собой повела". Гор золотых ты не обещаешь, что похвально. В общем-то, кроме себя, любимого, не обещаешь ничего. Ты и я останемся при своих. Нет, я с чувством, что меня использовали. Так себе сценарий отношений.
— Надеетесь продержаться у Шалого больше полугода? — бросил насмешливое Борисыч. — Зря, милая. Еще ни одной секретарше не удавалось задержаться у него больше одного года.
Больше не глядя в мою сторону, он торопливо набирал в телефоне сообщение, давая понять, что я могу быть свободна.
— Спасибо за информацию. До завтра, — растянула губы в резиновой улыбке и выскользнула за дверь.
Выдохнула и потопала по лестнице на другой этаж к себе, проклиная про себя девиц, что вешаются на таких мужиков, и те потом, потеряв всякий стыд, нагло предлагают интим всем, кто им приглянется. Сами мужика разбаловали, а отдуваются другие, кому он до лампочки.
По дороге на меня едва не налетела Катюша из рекламного. Извинилась и побежала… не к Борисычу ли? Обломилось со мной, так он воспользовался Катей? Мог, конечно. Ему все равно с кем. Лишь бы помоложе и посимпатичнее. Получается, она его все это время ждала? Неужели надеется на статус жены! Ой, наивная! Его теперь туда калачом не заманишь.
Заглянула к себе в кабинет, забрать пальто, как зазвонил телефон. Сергей напомнил о себе. Вспомнила, что он ждет меня к себе после семи, а уже почти девять. Да, задержал меня Борисыч немного.
— Да, Сергей Алексеевич, только закончили с документами по договорам с бельгийцами, — начала сразу объяснять ситуацию, чтобы не думал, что я дома в ванной нежусь, игнорируя свои обязанности. — Я уже еду домой и занесу вам папку сразу же.
— Даш Лексанровна, ты?! — пьяно икнув, неподдельно удивился Шалый. — Звини, Романа скал…