Опричники тихо засмеялись. Анциферов насупился, ничего не понимая. Или над ним так изящно изгаляются, или происходит нечто такое, что изменит его жизнь. Хотя. Чего ее изменять? Она на закате. Вот-вот в Небесные Чертоги переселится.

— Да не собираюсь я тебя трогать, Петр, — неожиданно для Анциферова ответил государь. — Пока… Я же не зря с тобой о Назарове разговор завел. У него с тобой родство по крови, а значит, имеет право на наследственное наместничество, так?

— Так-то оно так, — осторожно ответил старик, острым умом понимая готовящуюся рокировку. В душе забрезжила надежда, что внучки по миру не пойдут. Но пока решил не торопиться впереди телеги. — Парнишка нашей крови, пусть и с другой Яви. Знаешь, княже, я уже привык в своей глуши к разным случаям…

Он резко замолчал, поняв, что перебивает хозяина.

— Ну, и как ты смотришь, если Никита под твоим крылом потихоньку будет опыта набираться? — Юрий Иванович взглянул на старика, задумчиво уставившегося на молочную кисею, закрывавшую озеро. — С годик так. Планирую я ему баронство дать, а это уже совершенно другой расклад.

— Баронство? За какие такие услуги? — по-настоящему удивился Анциферов.

— Чтобы парень не сбежал к себе, когда найдет путь, — сказал Зайцев. — Мы пытаемся нацепить на него якорь. Конечно, подвиг ему какой найдем, или толкнем мальчишку на оный. Пусть окажет услугу своему государю. Вот и получит титул.

— Но почему?

— Он сильный артефактор и боевой маг, — в разговор вступил Басманов. — Но самое главное: Назаров является «ключом» к телепортациям в чужую Явь.

— У мальчишки жена дома осталась, — проворчал Анциферов, — а вы его под замок посадить хотите. Не по-людски это.

— Зато цель прекрасно мотивирует человека, — усмехнулся Зайцев. — Вдруг ему захочется остаться здесь. Жену перетащит сюда. А чтобы не скучал — еще пару горячих красоток подберем. Он ведь сам говорил, что работа может растянуться на пять лет.

— Баронство, значит, — почесал затылок старик. — С точки зрения полезности — идея правильная. Остается только уговорить мальчишку. Я бы, конечно, его натаскал, заодно звериной магии научил бы. Но как же быть с княжичем Владимиром?

— А что с ним такого? — хмыкнул Великий князь.

— Ну… мы же однажды разговаривали, что Боровичи отойдут твоему старшему сыну в удел.

— Володька сядет в Вологде, — ответил Юрий Иванович. — Там рядом мой брат Всеслав из Ярославля присмотрит. С графа Валуева я снимаю полномочия, будет советником сына. Егор Александрович — мужик серьезный, грамотный, но за годы верховенства слегка чутье политическое потерял. Пусть помогает Володьке. Для него эта должность в самый раз.

— Твое решение, княже, — пожал плечами Анциферов. — А какая цель твоей рокировки? Ладно, с сыном сам разберешься. Но зачем парнишку Назарова на самый край кидаешь? Полагаешь, он сможет справиться с новгородскими кланами? Борецкие до сих пор не могут простить потери стратегического участка. С моим родом бодались, а тут Никитка неизвестно откуда вынырнул. Начнут копать… А тут еще и Станислав…

Петр Григорьевич резко замолчал. Не о погибшем сейчас речь.

— Им и того хватает, что Тихвин пока не перешел под мою власть, — усмехнулся Великий князь. — Куда рот разевают… Если бы ранее согласились принять условия Москвы, а потом Твери, жили бы спокойно. Наместничество отбирать у них никто не собирался, земель предостаточно для дворянства. Не понимаю, почему упираются.

— Борецкие — сила в Новгородской Республике, — старик поглядел на небо, уже очистившееся от тумана. — Тяжело с ними переговоры вести. Торговля, свобода слова и передвижения, народное вече до сих пор силу и влияние имеет. Зачем им идти в Русь? Они с Ганзой в обнимку живут, с немецкими княжествами торгуют, с франками и британцами.

— Да ничего они не имеют! — неожиданно рассердился Зайцев, вклиниваясь в беседу. — Вече — всего лишь видимость народного управления! Знал бы ты, Петр Григорьевич, кто там реально управляет всеми процессами! Несколько кланов распределили между собой сферы влияния, а на людях играют свою роль. Всем кажется, что перестать сегодня устраивать Борецкие новгородцев, запросто их сместят и поставят, например, Авиновых или Остафьевых. Хрен редьки не слаще!