– Зачем?

– Подай…

Дрожащими руками я принялся шарить в её тумбочке. Нашёл зеркальце, помада выпала из рук…

Она посмотрела на себя и отвернулась.

– Какая страшная…

– Не говори так!

Сухими костяшками пальцев она взяла румяна. Я наблюдал за этим жутким зрелищем.

…Наконец она отложила всё, посмотрелась.

– Так вроде лучше…

Наташа стала чаще дышать. Поёжилась.

– Мне холодно, какой жуткий холод…

Я положил её обратно и накрыл, она начала дрожать. Я вскочил со стула и крикнул сам не свой:

– Дайте одеяло!

Где-то я нашёл одеяло и сверху укрыл её. Она хрипела:

– Как страшно…

Наташа взглянула на меня, её взгляд начал мутнеть.

– Что это? – вдруг повернувшись, не своим голосом произнесла она, всматриваясь куда-то в потолок.

Её тело начало биться в судорогах. Я сам весь дрожал.

– Держи меня! – сказала она с мукой.

Я обхватил её, взяв за руку, и обнял. Так продолжалось с минуту, вскоре она выдохнула, её рука ослабила хватку, тело ослабло. Она замолчала.