Я очнулся в холодном сыром помещении. Вокруг было темно. Я попытался освободить руки, но не вышло – почувствовал, как запястья сжимает холодный металл: они находились в наручниках, которые были пристёгнуты к чему-то. Руки были спереди, кончиками пальцев я нащупал толстый железный трос.

Болела голова. Мигом пролетели последние моменты сознания перед отключкой: удар пришёлся в левую сторону черепа, очень сильный, мне подумалось, что у него наверняка был кастет. Я попытался притронуться к голове – слева ощущалась огромная шишка, я почувствовал запёкшуюся кровь.

Где я находился? Мне показалось, в каком-то сарае или гараже. Глаза постепенно привыкали к темноте, и я мог уже что-то различить. У противоположной от меня стены стояли канистры, ещё что-то, в целом помещение было пустое, площадью квадратов десять. Я всё-таки склонялся к тому, что это был гараж.

«Чёрт возьми, – подумал я. – Неужели это со мной?» В мозг постепенно начал проникать страх, но я попытался взять себя в руки – нужно было держаться.

Я припомнил лицо человека, который отключил меня и, конечно же, привёз сюда. Кто он был? Её муж? Но как он узнал, где я живу?

Я попытался привстать, чтобы хоть как-то размять затёкшие ноги, с одной из попыток мне это всё-таки удалось. Пройтись туда-сюда я мог максимум полметра – не давал железный трос, к которому были пристёгнуты наручники. Так, немного походив взад-вперёд маленькими шажками, я постепенно разогнал застывшую в жилах ног кровь.

Интересно, сколько я здесь находился? Я опять присел на холодную картонку, на которой очнулся, придя в сознание…

Прошёл, наверное, час, как я услышал снаружи шаги. Кто-то вставил ключ, скрипнула дверь, в гараж вошёл человек. Яркий луч света озарил тёмное помещение, я невольно зажмурился.

Вошедший изнутри на замок закрыл за собой дверь, включил свет и подошёл ко мне поближе. Глаза чуть-чуть адаптировались, и я смог разглядеть его. Я увидел то самое, страшное лицо, которое видел последним.

– Что, очухался? – спросил он.

Я невольно дёрнулся.

– Отвечай, где она?!

– О ком вы говорите?

Мой голос показался мне очень слабым и каким-то тонким.

– Не прикидывайся! Я говорю про Наташу.

На некоторое время я замолчал, он рассматривал меня, потом не выдержал.

– Ну, не юли, выкладывай всё!