Так и знал, что тут что-то нечистое. Ну да, от этой семейки можно было ожидать чего угодно.

— Хорошо, — кивнул я. — Но если выиграю я, то ты сделаешь то, что я тебе скажу. И неважно через сколько времени я тебя об этом попрошу. Ты должен будешь выполнить в любом случае.

Джи Ху засмеялся. Однако успокоившись, протянул мне раскрытую ладонь, которую я тут же пожал.

— Только смотри, — заглянув мне в глаза, предупредил он меня. — Весь наш диалог записывается камерами охраны, что установлены в этой комнате. Как и вся наша игра. Поэтому отвертеться ты уже не сможешь.

Какой же наивный был мой второй брат. Он ведь даже сам не понимал, что это на руку больше мне, а не ему. Видимо, все в моей семье слишком самоуверенны. Настолько, что даже не могут представить, что у них есть шанс проиграть.

Жаль. А ведь я был лучшего мнения о Джи Ху.

После нашего устного договора, который, как оказалось, ещё и имеет вещественные доказательства, брат объяснил мне правила. Да, они, действительно, в точности отражали шахматы. Ну а если учитывать, что в школе, в прошлой жизни, мне удалось получить разряд в шахматах, то выиграть в чанги не составляло труда.

И как я и думал, через некоторое время уже поставил мат генералу Джи Ху.

— Шах и мат, — по привычке произнёс я.

Губы брата вытянулись в тонкую линию. Он округлил глаза так, будто не верил в это и пытался доказать, что ещё не проиграл. Однако всё было очевидно. Я встал и поклонился Джи Ху, после чего отправился к выходу.

— Спасибо за хорошую партию, — произнёс я напоследок.

— Как? Как ты это сделал? — не понимал брат и резко подскочил с места. — Этого не может быть!

— Может, — спокойно ответил я. — И не забудь про наш уговор.

— Ты… ты жульничал!

Ну вот, теперь ещё и предъявления о нечестной игре. Проигрывать в этом доме тоже не умели.

— Это всего лишь игра. А сыграть на что-то ты сам предложил. Я не тянул тебя за язык, — я пожал плечами. — Да и доказательство есть. Не веришь, что игра была честной, так взгляни на записи.

Камера смотрела так, что наше место игры было прекрасно видно.

— Ты… ты, — старался что-то добавить он, но лишь сумел выдать. — Ты всех нас только позоришь! Ты никогда не станешь лучше нас…

Я молча наблюдал за Джи Ху. Видимо, настольные игры — его больная тема, как у Джесона — сила. Поэтому он стал вести себя один в один, как старший брат, который походил на истеричку, когда ворвался в кабинет отца.

— Джи Ху, — перебил я его, когда тот никак не мог успокоиться, поливая меня грязью. — Не опускайся до уровня Джесона. Ты всё же немного лучше его, и можешь стать, действительно, выдающимся. И возможно, мы найдём общий язык, — я поклонился ему. — И да… научись проигрывать и принимать поражение достойно. Пригодится.