– Каким он был человеком? – начал издалека Владимир,

– Хорошим. Не умел врать, – сразу отметила Рима. – Как-то в очередной раз мы сидели с ним ночью в его кабинете одни. Работали над новыми проектами. И я решила к нему... Ну, вы поняли. Я сняла жакет, как бы жарко мне стало, присела на краюшек стола, а он схватил меня за руку и прошипел: «Чтобы этого больше не повторилось, а то я вас уволю! Я женатый человек!» Вот вы представить можете, какой он был верный?

– Могу. А может, у него просто уже была любовница.

– Нет, это исключено! Если бы была любовница, я узнала бы об этом первой! – расхохоталась Рима.

– А у него были враги?

– Нет, его все любили, – произнесла Рима самую ненавистную фразу для Полякова. Ну, не могут человека все любить! Притворяться, да. Любить – нет.

– А если серьезно? – стиснув зубы, спросил Владимир.

– Серьезно! Он со всеми ладил! – возмутилась Римма.

– Это бизнес! Тем более он так быстро добился вершин, наверняка у него били завистники, конкуренты!

– Завистники и конкуренты есть у всех, разве что у меня их нету. А было б чему завидовать, тридцать пять лет, а ни мужа, ни детей нет и не предвидится. Чему тут завидовать? – пожаловалась Рима. – Везет мне в жизни, как утопленнику.

– Зато вы работаете в крупной фирме, получаете не плохие деньги, – попытался приободрить собеседницу Поляков.

– Да, кому они нужны эти деньги! Я семью хочу!

Мне нужны деньги! – подумал Владимир и вдруг занервничал, время идет, а информации нужной он не получил.

– Перейдем к завистникам и врагам Кирсанова, – выговорил он.

– Ах да, я никого не знаю. Конечно, были ссоры, хоть и редкие, Конечно были и завистники, и враги, но такие, чтобы похищать его с детьми... нет, таких не было.

Он кивнул в ее словах все же скрывался неких смысл, осознав, что он ездил сегодня полдня впустую, очень сильно разочаровался.

– Спасибо, Рима, что уделили мне время, – проговорил он и быстро покинул ее кабинет, а вскоре и здание.

Сейчас он сядет в машину и поедет в свою любимую забегаловку фаст-фуда и поест там хорошенько! От мыслей о еде урчало в животе.

ПЕТР

Петр Федорович Рыков вошел в кабинет судмедэксперта с некой брюзгливостью. В мусорном ведре он увидел окровавленные резиновые перчатки. Стоял непонятный запах, непонятный, но противный. За белым столом сидел худой и низкий парень двадцати пяти лет в синем халате. Вьющиеся темные волосы были неестественно блестящими. Под халатом была клетчатая белая рубашка, ему явно большая и мешковатые брюки. Судмедэксперт сидел и писал что-то, а когда увидел Рыкова, лицо которого сморщилось окончательно, он широко улыбнулся и встал.