– Я всегда рано встаю, – начала Дарья рассказывать свою версию происходящего, – встала в шесть тридцать и решила пойти в кухню, позавтракать. Смотрю, а там Настя лежит. Посмотрела вперед, а там на люстре висят Лена и Максим.

– А почему вы в обморок не бухнулись? – поинтересовался Поляков.

– Я врач. Точнее, кардиохирург. Я привыкла смотреть на кровь.

– Одно дело – незнакомые пациенты. А совсем другое дело – родные люди, – четко сказал Поляков, всматриваясь в глаза Дарьи.

– Я, конечно, растерялась, но я же говорю, я привыкла к виду крови. Я и сейчас боюсь и переживаю, но до обморока видом крови меня не довести, – уверенно ответила Дарья.

Он переключил взгляд на Элеонору.

– А как вас зовут? – вежливо спросил он, но как-то нетерпеливо.

– Элеонора Борисовна Краснова. Тетя убитой, – громко ответила Элеонора.

– А где вы были этой ночью? – спросил Владимир, а потом понял, что надо бы вызвать ее в участок.

– Как, где?! По клубам шлялась! – возмутилась Элеонора. – Дома. Здесь. Спала.

– Элеонора Борисовна, давайте, вы подъедите сегодня к часам четырем в участок, – уже как-то лениво попросил Поляков.

– Зачем?

– Мне нужно вас допросить.

– Ладно. А что это вы меня в участок тащите, а Дашку, так тут допросили!

– Вот, придете в четыре часа в участок, я все вам подробно расскажу.

Она злобно посмотрела на молодого следователя и пошла в кухню.

– Их переодели! – вдруг вскрикнула Настя.

Владимир Поляков от неожиданности подскочил. Дарья улыбнулась, но потом быстро улыбка с ее лица исчезла, и она кинула свой сосредоточенный взгляд на Настю.

– Кого переодели? – спросила Дарья.

– Их, – коротко ответила Настя, опять зарыдав в голос.