Самый большой список дел был у Гвены — ей предстояло выяснить кто же так отчаянно дрался с моими наемниками на площади у фонтана, в идеале поименно и с биографической справкой, собрать досье на Инобал вообще и Аста в частности, выведать что-то про членов Городского Совета и главное, организовать в Караэне мою собственную сеть влияния. И уже в конце стояла торопливая приписка про покушение — благо главарь убийц у нас был в подвале и с ним можно было беседовать вдумчиво и не торопясь. Последнее обстоятельство заставляло демоницу буквально облизываться.
Манеры у местных дикие — увидев письмо они тут же его вскрывали. И начинали переспрашивать. Вообще никакой субординации и корпоративной этики. Или это просто у суккубы хамство в крови. В общем, она тут же письмо вскрыла и довольно бегло пробежалась по нему глазами. Она умнее, чем хочет казаться. Забавно, но с Гвеной я закончил быстрее всех. Потом вручил письмо стоящей рядом Эглантайн. Та, не иначе как под влиянием дурного примера, тоже тут же вскрыла адресованное ей письмо.
У неё задач было всего две — помочь суккубу окрутить весь город и придумать магическую защиту для поместья. Мало ли, а вдруг сможет. Сказки про неё зловещие ходят. Направить бы её способности, да в мирное русло... Вот пусть с поместья и начнет. Но это так, на всякий случай. Я рассчитывал, что после того как я покину город, источник опасности для обитателей поместья Итвис исчезнет.
Эля уперлась, как баран — хотя рога и не просматривались. Она отказывалась остаться в поместье. Ей ведь было назначено свыше сопровождать меня везде. В конце концов её я просто запер. Эолу тоже, хотя та просто молчала и смотрела на меня как кот из Шрека. Разобравшись со своими бабами, мне пришлось выслушать истерику от Леона. Мой свеженазначенный начальник охраны, конечно, провалился по всем пунктам. Он не просто допустил, что убийцы проникли в дом. Он еще и сам наглотался вина с сонным зельем.
Эглантайн авторитетно заявила, что вино было отравлено смертельным ядом, но он испортился от времени. Ферментировался. И превратился просто в сильное снотворное. Вот тебе и натуральный продукт, без ГМО и консервантов. Бочонок прислали от лица одного из моих владений. Гвена уже отправила туда слугу и тот вернулся, доложив, что там вообще вина не делают. То есть, чистая подстава. Это выдавало малую осведомленность недоброжелателя, приславшего бочонок, о внутренних делах Итвис. Отравитель так же не знал про параною Старого Змея — все вино и пиво, которое он не купил лично, слугам было приказано выливать.
Закупался отец Магна в проверенных местах, снимал пробу один раз перед покупкой. Обычно просто угощал тех, кого не жалко. И еще один раз перед тем, как запереть напитки в погребе. А ключ от погреба хранился у него. То, что подавалась за стол членам семьи, цедили в кувшины из бочек под его присмотром. Магн раньше считал это старческим заскоком, сейчас я склонен был согласиться — такие меры безопасности оказались не лишены смысла.
Разумеется, слуги не стали заморачивать меня всякими мелочами по поводу неизвестно от кого присланного бочонка вина, а поступили как было заведено. А именно — вместо того, чтобы его вылить, они разлили его по бокалам и употребили на сиесте. Сразу видно, коллектив дружный — досталось всем, даже детям по полстакана.
Кстати, наш новый пленник гневно отверг свою причастность к отравленному бочонку. Он, дескать, предпочитает лично видеть как тускнеет взгляд его врагов. Эти предпочтения не помешали ему немедленно воспользоваться ситуацией, когда отправленный им разведчик донес, что в поместье все спят. Про отравленный виноград он ответил длинным монологом с обилием местных идиоматических выражений. Но быстро сбился на повторы. Эля, как оказалась, немного “понимает” людей, и уверенно заявила, что и это не его рук дело. Вообще бывший владелец волшебного меча выглядел человеком агрессивно настроенным и совершенно не готовым к диалогу. Я попросил нашего кузнеца приковать его к стене так, чтобы он не смог до себя дотянуться. И так, чтобы он немного неудобно висел. Удивительно, как могут испортить жизнь мелкие неприятности. И люди готовы на многое пойти, чтобы от них избавится. Но это было не только пыткой. Еще это была и предосторожность — глава ассасинов, как никак. Надо к нему со всей осторожностью. Вдруг прикончит себя, чтобы нам ничего не говорить.
А поговорить было о чем — его бригада убийц мне очень не понравилась. Какие-то они очень уж единообразные. И местами волшебные. Явно умеющие действовать сообща, но я нутром чувствовал — между собой малознакомые. Я уже понимал, когда группа сыгранная. То есть, собрали тех кто под рукой случился. Убийцы мало того, что все вместе собрались — а любой знает, что если малознакомые люди договорились собраться больше чем втроем, то наверняка кто-то да не сможет — они еще и имели представление кто главный и что делать. Похоже на организацию.
А вот с вазой и отравленным виноградом дело совсем другое. И метод куда более продуманный — явно целили в меня, а не накрывали бочонком весь дом. И подход иной — не сторожили, как убийцы, выбирая удобный момент. А ударили целенаправленно, выбрав время и место. Я подозревал, что действовал один профессионал. Пробраться незамеченным в мои покои, спилить массивные ставни так, чтобы никто не заметил, протащить с собой хрупкую и массивную стеклянную вазу…
Итак, на меня было совершенно сразу три покушения. Почему именно сейчас? Видимо, это было связано с показательной казнью проворовавшегося члена совета. С одной стороны, бочонок вполне мог и не иметь целью меня убить. Слишком уж много ненадежных допущений. Больше шансов, что от яда бы загнулся слуга или дегустатор. Бочонок, это было, скорее, предупреждение. Поэтому и яд просроченный — не сильно заморачивались. Человек сделавший такое безалаберный и полагающийся больше не удачу, не склонный просчитывать последствия далеко на перёд.
Убийцы — уже хорошая заявка на результат. Подкараулив меня ночью или даже днем на улице, учитывая что я завел манеру ездить в сопровождении одного Сперата, а не как отец, с отрядом — они вполне могли добиться успеха. Это жесткий и сильный ход, и он явно сделан совсем другим человеком. Жестоким и прямолинейным.
Но лично меня больше всего напрягала ваза с виноградом. Это был самый ловкий и опасный удар. Я бы обязательно погрыз ягоду. Учитывая, что виноград тут больше дикий, то вкус у него может быть и горький, и кислый, и какой угодно. Климат жаркий, персики надоели, так что виноград я бы жрал горстями, несмотря на горечь от яда. Точно бы отравился. Если бы не ведьмин биосканер. Реально, чудом пронесло.
Леон вздыхал, расстроенно рычал и бил себя закрытую латами грудь кулаком, прося немедленно лишить его жизни. Даже без Эли я понимал, что он лукавит. И ожидает снисхождения.
— Ты ошибся. И сам чуть не умер. Я прощаю тебя. И оставляю тебя на прежней должности! — официально объявил я. С Леоном с глазу на глаз поговорить не удалось, так что вокруг было полно свидетелей. Я вручил ему письмо где в общих чертах был приказ перевести поместье на осадное положение. — Это ты откроешь и прочтешь наедине…
— Но я не умею читать, — Леон, теперь уже с непритворным ужасом, глянул на письмо в своих руках.
— Попросишь Вокулу. А в наказание за твою ошибку… — я подвесил зловещую паузу. Леон был уверен, что я его не убью. Но вот выгнать, например, вполне мог. Он явно волновался. Сжал руками письмо, помяв бумагу. Но смотрел твердо, подняв подбородок. И стремительно бледнел. Забавно, в бою, перед лицом магии и стали, действует спокойно и хладнокровно, а перед начальством бледнеет. — В наказание я хочу, чтобы ты попросил у каждого, кто чуть не погиб прошлой ночью, прощения. И еще, спроси как бы они проникли в поместье, если бы были на месте наших врагов. И сам постоянно думай об этом.
— Хорошо, мой сеньор. Но все же, может вы поручите защиту вашей жизни кому-то более… Опытному? — тяжело вздохнул Леон. Ему не нравилась его должность. Он не видит в ней перспектив, только ответственность. А значит, он идеально для этой должности подходит.
— У тебя есть дети? — спросил я.
— Д-да… Сын и… и еще один сын… — Леон растерялся от вопроса. — Они живут у родни жены, недалеко от Караэна…