Но только Оскуритов уже был другим.

В его глазах плясали чёрные огоньки, а в каждом движении сквозила невероятная, неописуемая сила. Перехватив меч, в котором я узнал Людоеда, он уверенно зашагал навстречу ворвавшимся в город врагам.

— Следуйте за мной! — прокричал он, и жители города, переглянувшись, схватились за оружие. В них что-то изменилось. Тьма, сошедшая на зов Оскуритова, сделала сильнее и их тоже.

Во главе вооружённой толпы Оскуритов напал на вторженцев. Он дрался так, как не способен драться ни один человек, даже наделённый сильным Даром. Его движения были неуловимы, удары крушили несколько противников одновременно. Вокруг него плясали тёмные тени, сжирающие противников, а трупы падших врагов оживали, переходя на сторону обороняющихся.

Тьма играла на его стороне, щедро делясь со своим протеже своей страшной силой.

— Так Род Оскуритовых впервые воззвал к моей помощи. Им была нужна сила, и я им её предоставила. Дала столько могущества, сколько мог вынести смертный, — зашептала мне на ухо Тьма. — И они достойно им распорядились. Войны, сражения, битвы… И кровь. Много крови! Никто и никогда не воспевал моё имя с таким рвением и удовольствием!

Перед моими глазами возникли новые картинки, на этот раз изображавшие кровавые битвы с участием Оскуритовых, растянувшиеся на многие столетия.

Сотни и тысячи фигур, мужских и женских, вооружённых и безоружных, сильных и слабых, наделённых Даром и лишённых его, проходили передо мной. И все они, все без исключения пали от рук Оскуритовых.

Поток изображений прекратился, и я сжал голову, пытаясь унять мигрень. Только что Тьма (а в том, что это именно она, я больше не сомневался) провела самый странный урок истории в моей жизни.

Теперь я знал, как началась древняя история взаимоотношений Оскуритовых со своей мрачной госпожой. Страшная и кровавая история, которая привела их к вершине аристократической иерархии.

— Теперь ты убедился, кто я? — промурлыкал на ухо голос, и я вздрогнул, так неожиданно близко он прозвучал. — Или остались сомнения?

— Убедился! Такое количество крови. Уж какие тут сомнения! Зато есть вопросы.

— Так спрашивай, дорогой. Не стесняйся! И не спеши. У нас с тобой всё время мира. Здесь, в этой комнате, нас никто не потревожит…

Я догадался, что она имела в виду чёрный дым, что едва не убил меня несколько минут назад. Но здесь, в этой комнате, я и в самом деле не чувствовал никакой угрозы. Дым остался где-то там, в доме. Здесь же были только я и Тьма.

Но что это за "здесь"? Вокруг меня была только абсолютная, кромешная темнота. Ни единого блика света, ни даже тихого звука. Да я даже собственное дыхание не слышал! Только тихий и вкрадчивый голос Тьмы.

Вопрос возник сам собой.

— Что ты такое?

Тьма мягко рассмеялась.

— Что я такое? О, объяснить это не так просто! Если быть с тобой откровенной, то даже лучшие учёные этого мира не смогли бы до конца понять, кто я. Никто, включая твою гениальную Алину, и близко не приблизился к осознанию моей истинной сущности!

Я сохранил невозмутимость только благодаря своей хвалёной выдержке. Оговорка про Алину не была случайной. Тьма хотела, чтобы я понимал, как много она знает обо мне и моей жизни. Так она пыталась внушить мне ужас перед своим могуществом.