— Ваше Высочество, но ведь так нельзя, церковь всегда была отдельно от государства и не вмешивалась в её жизнь. Мы всегда и во всём поддерживали род Романовых и вы не можете просто так взять и лишить Церковь, пожертвований её членов. Никогда сборы и пожертвования на храмы, не облагались налогом, — сказал митрополит.

— Времена меняются и скоро нам всем, придётся отвечать за ошибки прошлых столетий. Церковь перестала выполнять свои основные функции, а стала использовать свой авторитет, в обогащение, наживе, роскоши и бессердечности. Христиане перестали помогать простым людям, так как пример церкви их этому не учит. Вы превратили храмы в торговлю атрибутами, то против чего боролся Христос. Имея деньги и возможности, церковь перестала помогать, страждущим и нуждающимся, фарисейство во всей полноте этого слова, стало целью служения. Куда делось, сострадание, милосердие, нестяжательство и другие добродетели. Не знаете что ответить?

А,хотите, я расскажу, что ждёт церковь, христиан и служителей церкви?

Через тридцать лет, начнётся всеобщая пропаганда и разоблачения по всей стране. Мощи которым поклоняются верующие, будут вскрываться и народу будут показывать, что их обманывали. Мощи тлеют, пусть и намного меньше, но они подвержены тлену. В мощах найдут вату, воск, кости животных и это всё станет отводить людей от церкви. Затем храмы будут закрывать, а священников, сажать в тюрьмы, а местами расстреливать вместе с семьями. Убивать будут десятки служителей, а вместо церквей, будут открывать склады, танцевальные клубы и рюмочные. Кресту с куполов будут сбрасывать, а иконы сжигать на кострах. Фрески и росписи, будут закрашивать, а те, кто это делают, будут носить знак антихриста на лбу. Вы этого хотите? Гражданской войны, которая унесёт жизни десятков миллионов простых людей? Тысячи детей, умерших от голода? Вы хотите именно этого?

Я не о себе забочусь, а в первую очередь о сохранение единства, в том числе и единства церкви с народом. Народ должен видеть, что если он голодает, то и церковь должна голодать вместе с ним, или помогать в любой беде. Вы давно забыли, что являетесь такими же гражданами этой страны, как и все остальные. Вы едины с народом, потому что без вас, народ впадёт в безумство, но и вы одни, без прихожан не выживите. Я стараюсь ради вас. В скором времени, мир потрясут ужасные войны, в которых наша страна, должна будет понести гигантские потери и если мы все не сплотимся, то Российская империя перестанет существовать. Не будет никакой французской революции, а будет беспощадная братоубийственная война, всех, против всех. Именно этого, я и стараюсь избежать. Поэтому я жду от вас существенных дополнений, к представленному мной проекту реформы. Она будет проведена в любом случае с вами, или без вас, но я даю вам шанс возглавить её и войти в историю, как основоположниками новой, правильной Христианской церковью.

На этом нашу встречу сегодня мы закончим, при выходе вам вручат подробный проект реформ. Скорее всего, я упустил многие моменты, и жду от вас конструктивных предложений, — сказал я, вставая и прощаясь с ними.

Когда они ушли, я уставший, уселся обратно в кресло и серьёзно задумался. Смог ли я убедить их в необходимости проведения реформ, или они постараются устранить меня от руководства. Оставлять это дело на самотёк мне не хотелось, поэтому я нажал на звонок и вызвал секретаря.

— Поручик, установите слежку и прослушку, за данными господами и если будет подозрение, что они готовят попытку моего отстранения или противятся моим реформам, то немедленно докладывайте мне и подготовьте дискриминирующие их меры, на крайний случай. Власть порой толкает людей на необдуманные поступки, — сказал я.

— Будет исполнено в лучшем виде, — отрапортовал поручик и вышел из кабинета.

Вроде все свои реформы я запустил, ну а что потребуется, я подправлю после поездки в Америку. Главное, чтобы здоровье моего отца не подвело и мне не пришлось бы срочно возвращаться назад.

Надо уже идти на прощальный семейный ужин и после него можно отправляться в мою поездку. Надеюсь, она пройдёт без приключений, и я смогу выполнить всё задуманное мной.

Составив несколько письменных распоряжений, я отправился на семейный ужин.

К моему удивлению, на нём присутствовала вся семья в полном составе и даже Георг приехал навестить нас. Ему уже значительно лучше и разрешили на небольшую поездку к семье. Отец выглядел вполне нормально и новых приступов у него небыло, но врачи, насколько я знаю, прописали ему строгую диету, поэтому блюда с его стороны стола, были попроще, а так праздничный стол был довольно обильным. Серьёзных тем мы не касались, и ужин прошёл в спокойной обстановке, хотя напряжённость последних дней, всё равно была видна.

После ужина, отец позвал меня к себе в кабинет, когда я уселся в кресло, он не сел за свой рабочий стол, а присел рядом со мной в соседнее кресло. Он долго молчал, о чём-то думая, но в итоге спросил у меня,

— Ты уверен в необходимости этой поездки в Америку? Может быть, ты ограничишься Европой? Слишком большой риск, ехать туда сейчас.

— Поездка очень важна, но если мне будет угрожать опасность или потребуется моё присутствие в столице, я отменю свою поездку, отправив туда своего адъютанта.

— Это было бы правильно. Там и без тебя справятся. А если что здесь случится со мной, я боюсь, что найдутся желающие вернуть прежние времена, более спокойные и понятные окружающим. После недавних событий, я стал беспокоиться о своём здоровье, а единственным достойным кандидатом на престол, являешься только ты. Да и твои реформы, без тебя погрязнут в бюрократических препонах.

— Тут пока ты занимался своими играми в штабе, ко мне приходила делегация англичан, с просьбой забыть все разногласия и начать строить наши отношения сначала. Они сообщили, что больше не будут вмешиваться в нашу политику и откажутся от поддержки либеральных организаций и различных кружков. Поэтому я сказал им, что мы принимаем их извинения.