– Тебе было плохо, маленькая, – ответил Эмиль. – Ты все время лежала. Забыла?

Он твердо смотрел мне в глаза. Ни капли раскаяния. Он так и не сказал прямо, что знает, что меня изнасиловали, и сколько их было. Мы об этом не говорили. Ни разу. Только мои догадки.

– Я оформил опеку и положил деньги на твое имя. Получить их можно только вдвоем. Это нас спасло. Дина, поверь, не было выхода. Слишком высоки были ставки. Нас пасли. У них был мой ствол, на котором два трупа. Мне угрожали. Я не мог рисковать. Ждал просвета, чтобы выбраться… Выкручивался, как мог. Я сделал все, что было в моих силах! Ты меня осуждаешь?

Я выключила плиту, и какое-то время рассматривала кофейную пену.

Вспоминала отчуждение, черную депрессию, в которую погрузилась. Его агрессию. Вспомнила, как в слезах убежала из дома и через минуту меня нашел Андрей… Повезло, что Андрей, а не кто-то другой. Нас действительно пасли. Наверное, у Эмиля не было другого выхода. Но кто сказал, что от этого легче?

Эмиль ждал ответ. Впервые за все время мой муж хотел получить одобрение. Но какая теперь разница?

– Нет, – тихо сказала я, чтобы он не злился. Только бы не заметил моих слез. – Ты все сделал правильно. Садись, кофе готов.

– Дина…

Эмиль поймал меня за бедра. Я отвыкла от игривых жестов, но не успела испугаться – только вскрикнула от неожиданности. Он легко посадил меня на стол, и встал между раздвинутых коленей.

В полумраке он выглядел почти нормально. Только ссадины на лице и светлая бровь рассечена. Эмиль с вежливой иронией рассматривал меня с близи. Зрачки крошечные – величиной с булавочный прокол. На губах появилась улыбка – я такой сто лет не видела.

– Все еще боишься меня? – спросил он. – Глупая.

Я поджала ноги и свела их вместе.

Стало неловко и жарко: на этом столе мы занимались любовью. На том же месте, где сижу сейчас. Тогда я еще думала о сексе без отвращения. Я рада, что именно Эмиль стал моим последним мужчиной, но больше не хочу. Ни ласк, ни нежностей – они все равно закончатся слезами, а не сексом.

Ни к чему друг друга мучить.