Что будет дальше? Какой станет моя жизнь – я не спрашиваю «наша». Мне бы хоть в себе разобраться.

Эмиль молчал, гладя руку кончиками пальцев.

Наверное, он тоже ко мне привязался. Не знаю, что это за хрень между нами случилась, но это точно не то, чего я ожидала.

– Ты голоден? – помедлив, спросила я. Молчание убивало.

Не знаю, должна ли я об этом заботиться, привычка была сильнее меня.

– Буду благодарен, если сваришь кофе.

Кофе. Конечно. Я хотела встать, но Эмиль не пустил. Рассматривал меня, а в груди разливались привычные, сосущие ощущения: тоска, боль… Это не правильно – любить и страдать. Вместо счастья помнить о крови, боли, унижениях и пытках. А в зеркале видеть истерзанное тело и ад в глазах, из которого только начала выкарабкиваться.

Это навсегда со мной? Вот если бы кто-то подсказал, как спастись… Но в этом мире каждый сам мостит себе дорогу.

Эмиль поднес ко рту пальцы, чувственно поцеловал. Было приятно, не стану скрывать. Но это вызвало тоску по прошлому – о нашей первой встрече. Эмиль был первым мужчиной, кто целовал мне руки.

Иногда, по пролитому молоку люди плачут годами. Особенно, женщины.

– Эмиль, если бы я сразу призналась, что меня подослали… – прошептала я. – Это изменило бы что-нибудь?

– Забудь.

– Скажи… Меня это мучит.

– Выше голову, – он улыбнулся, тронул подбородок, пытаясь подбодрить. – Если бы ты сказала, что знаешь о деньгах и наших схемах, я был бы обязан допросить тебя, а затем убрать, как свидетеля. Но не знаю, как бы я поступил… Хорошо, что ты не поставила меня перед этим выбором. Все закончилось. Мы живы. Не вороши прошлое.

– Расскажи мне все, – хрипловато попросила я.

Эмиль тяжело вздохнул, глядя в сторону. Конечно, ты ведь такой – ничем не делишься. За тобой, как за каменной стеной.

– Эмиль…

– Ты все знаешь, Дина, – ответил он.

– Неправда, – ровно возразила я. – Расскажи про Глеба.

Я вспомнила, как Лазарь предлагал мне «плевые» деньги.