Я добрела до него, рухнула на колени и, забросив руки на шею, разрыдалась в плечо. Такого облегчения я не испытывала ни разу в жизни. Не сдерживаясь, выплакивала груз, что копился с прошлого августа. Гладила напряженную шею, и не верила, что он здесь.

– Тише, маленькая, – перебросив цепь через голову, Эмиль крепко обнял меня. – Ты цела?

Холодные руки дрожали от усталости и перенапряжения. Знаю, Эмиль. Это так тяжело, стоять со сложенными на затылке руками.

Голодными, окровавленными губами, он поцеловал меня взасос. Губы напоминали резину: податливые, безжизненные. Но вот странно, это было приятно. У безумного поцелуя, полного холода и боли, был привкус железа. Будто гранатовый сок попробовала. Только это привкус крови из разбитого рта.

Я чувственно ответила Эмилю, ногтями впиваясь в затылок. Не знаю, сколько в том поцелуе было страсти или любви, а сколько жажды жизни. Мы так плотно прижались друг к другу, что я ранила нежные губы об щетину и зубы, а нос вжался в скулу. Тело напряглось до отказа.

Так целуют, прощаясь. Я отстранилась, задыхаясь, Эмиль приник ко мне лбом. Светлые волосы, слипшиеся от крови, лезли в лицо. Я смотрела мужу в глаза – уставшие, с поволокой. Он так устал от пыток.

– Привет, маленькая. Не бойся, – он улыбнулся, обнажая зубы, испачканные кровью. – Убьете меня, ни хрена не получите! – агрессивно бросил Эмиль остальным. – Я ее опекун. Мы нужны вам оба!

– Опекун… – повторил Владислав и прошелся по комнате, за спиной сложив руки. – Смотрю на тебя, Эмиль, и думаю, как я в тебе ошибся, гнида…

– Я не брал денег! – хрипло проорал он. – Мне нет смысла врать!

От него пахло кровью и потом. Руку, которой муж обнял меня, затрясло от бешенства.

– Ты с ними работал, Эмиль, – Владислав прищурился. – Глеб без тебя лишний раз шевельнуться боялся, каждую операцию с тобой согласовывал… Ты не знал, что происходит?! Что же ты деньги не вернул?

– Ты не оставил мне выбора! – проорал Эмиль.

– Выбор есть всегда, – спокойно возразил Владислав. – Как бабки нашел? Когда?

Эмиль отвел взгляд. Я видела – не хочет говорить.

– Почти сразу, – голос звучал глухо. – Я знаю схемы, по которым Генка работал… Отследил, куда деньги ушли. Он не закончил перевод, они зависли в одной из наших «ям». Я вывел деньги за границу.

– Сука, – процедил тот, и пальцем махнул на Эмиля.

Бандит слева от нас неожиданно сделал выпад. Нога врезалась Эмилю в челюсть, и его отбросило на стену. Меня он не выпустил, ладонью накрывая затылок. Удар выбил брызги крови. Он стерпел молча, только открыл кровавый рот, пытаясь отдышаться.

– Не надо! – заорала я, пытаясь закрыть его лицо руками.

Эмиль меня оттолкнул.

– Уймись, – отрезал он незнакомым голосом. Больным, гнусавым, он едва ворочал языком. – Клянусь… Я не крал, просто спрятал.