— Постой, нужно спереди, — шепчу и ставлю его руки на застежку прямо между грудью.
Он аккуратно снимает, и белье падает вниз на пол, где вскоре окажемся мы. Ведь так, да? Я пьяна, но разум все еще продолжает подавать мне сигналы жизни. Не очень хочется спать с Адамом в комнате, где стоит фотография его покойной жены… я буду чувствовать себя до боли ужасно.
Наконец Адам срывает с себя свою футболку. То, что он тренер, доказывает его накаченное тело, чуть загорелое на солнце, кубики, по которым мои пальцы проходят. Черт, он слишком горячий!
Адам, не задерживаясь тянет меня к себе, поднимая и относя в комнату.
Мои серо-голубые глаза тонут в его карих, когда он нависает надо мной, одаривая тело поцелуями и спуская мои трусики. Я смотрю в потолок, в глазах мерещатся звездное небо, на котором взрываются фейерверки, а через секунду кусаю палец, когда он оказывается внутри, повернув меня спиной к себе.
Я тяну пальцами простыни, прошу не останавливаться, чувствую его губы на плечах и спине. От его пальцев, которые змеиной дорожкой проходят по моей коже, мое тело ощущает давно забытый внутренний огонь. Адам убирает мой небольшой бутон рыжих волос на одно плечо, касается губами шеи, и разворачивает меня обратно к себе. Дыша мне прямо в губы, я чувствую его запах: ром и мята. Мои легкие делают свою работу, оставляя внутри меня этот запах. Адам спускается все ниже и ниже, оставляя следы губ на каждом миллиметре моего тела… да, это лучший секс в моей жизни, пусть он длится всю ночь.
МИШЕЛЬ
«Моя кровать не такая большая» — думаю я, когда открываю глаза. Но до меня доходит, что я вовсе не у себя в постели. За окном солнце, но, полагаю, будет дождь, из-за приближающихся туч. Середина октября, все потихоньку готовятся к Хэллоуину, когда у меня вся жизнь — один сплошной Хэллоуин.
Я хочу встать, пока Адам спит, но останавливаюсь, застыв при виде фотографии его жены. После того, как мы оказались в комнате, мне было наплевать, где мы, что рядом с нами, главное мы вместе. Но у меня чувство, будто я согрешила и его жена меня ненавидит. Да, вчерашняя ночь была по пьяни, так как в здравом уме я не такая смелая, но я не говорю, что эта ночь была ошибкой. Она не была!
Опускаю рамку вниз фотографией на полку, чтобы хоть как-то убрать эту неловкость, и встаю с постели, чуть вздрагивая, когда почти наступаю на использованный презерватив.
Надев белье, которое валяется то в комнате, то возле двери, я бреду на кухню, чтобы утолить жажду. Открыв дверцы верхних шкафов, достаю кружку и включаю кран. Но кое-что меня останавливает, и я, выключив воду, открываю дверцу снова.
Я прикладываю ладонь ко рту, не веря своим глазам. Маленькая пачка наркотиков, впихнутая далеко в конец полки, теперь в моих руках.
— Мишель, ты встала.
Я разворачиваюсь к Адаму, который вышел в гостиную в серых спортивных штанах. Он замечает то, что у меня в руке, и уже открывает рот, но я первая:
— Не подходи! — кричу, бросив пачку порошка на стол.
Я бегу к двери вся в панике.
— Ты тоже с этой дурью связан, да?
Я стараюсь не разрыдаться, но внутри все равно появляется чувство, что меня предали. И мне становится плохо от мысли, что вчера он мог быть под коксом, а я, дура, говорила, что это лучшая ночь в моей жизни.
— Вчера ты был под чем-то, когда согласился заняться сексом?
— Что? Нет! Честно, я не был ни под чем, клянусь! Вчера я действительно этого хотел.