Сквозь боль я только покачала головой. Если и было что-то похуже фрикадельки, в которую он превратил мой нос, так это рассказывать об этом в комнате полной людей. Кроме того, я прекрасно знала — Дэвин не позволит мне выдвинуть против него обвинения.
— Нет. Но ты, чёрт возьми, никогда больше так со мной не поступишь, Дэвин. На этот раз я говорю серьёзно.
Он начал плакать.
— Нет, чёрт возьми, никогда. Сэйлор, я люблю тебя. Ты же знаешь, что я люблю тебя.
Машина остановилась на следующем светофоре. Дэвин потянулся и запустил руку мне под юбку, поглаживая между ног. Я не стала его останавливать, но отвернулась и уставилась в окно. Ещё не совсем стемнело, и из остановившегося рядом с нами «Импала» на моё, истекающее кровью лицо, с любопытством уставились четыре мужика. Они выглядели как сброд, покрытые татуировками бандиты, похожие на насильников. Интересно, а своих женщин они тоже бьют?
На деньги его отца мы жили в роскошном жилом комплексе на берегу моря, и как только туда приехали, Дэвин полностью погрузился в образ любящего парня. Он меня вымыл, помог надеть халат, а потом заставил почувствовать твёрдость его члена. И я опять позволила этому случиться, проклиная предательство своего тела — позволила уложить меня на кровать и раздвинула ноги, пока он раскатывал презерватив. Ничего не чувствуя, я наблюдала, как искажается от разных гримас его лицо во время оргазма. К концу, моё сердце начало ожесточаться. И когда Дэвин наконец вышел из меня, я была ему благодарна.
На следующий день в ослепительном свете зеркала в ванной я трезво оценила синяк под глазом. Я разглядывала, стиснув кулаки. Пары ссорятся постоянно. Я вспомнила о бурных сценах между моими родителями. Слышать подобную череду словесных ударов на самом деле невыносимо. И я не удивилась, когда они расстались. Но я никогда не слышала звуков ударов кулаков по плоти. И на следующий день не появлялись синяки.
Мои глаза сузились от отвращения, пока рассматривала собственное отражение. Как, чёрт возьми, я могла позволить такому случиться и по-прежнему каждый день смотреть на себя в зеркало?
— Упала со скейта, — с нелепым смехом объясняла каждому, кто спрашивал. — Катилась на полной скорости по парковке после четырех шотов водки. — Затем я громко хохотала. И звук этого смеха даже мне самой казался отвратительным. Тогда тот, кто спрашивал меня, улыбался с вежливым сомнением и уходил.
Правда была слишком унизительной. Меня больше беспокоило то, что эти синяки говорили обо мне, чем то, что они говорили о Дэвине. О происходящем знал только Брейден, мой кузен и лучший друг на всю жизнь, но он жил в трёхстах милях от нас в Аризоне. Он неоднократно угрожал, что сядет в машину, чтобы встретиться с Дэвином, но это звучало как катастрофа ядерного уровня. Дэвин тренировался каждый день, чтобы стать сильнее. Брейден, напротив, не дрался с тех пор, как один из братьев Джентри избил его на школьной площадке. Я умоляла кузена не приезжать.
— Сэйлор, — умолял он, и я слышала в его голосе страх, покорность, отвращение.
Я не могла его винить. Сэйлор МакКенн никого не разочаровывала больше, чем саму Сэйлор МакКенн. Я заставила Брейдена поклясться, что он ничего не расскажет моим родителям. Они ничего не знали. Оба оставались в разводе и продолжали жить в Эмблеме, работая в тюрьме.
— Ты заслуживаешь лучшего, — сказал кузен и положил трубку, прежде чем я успела ответить.
А если серьезно, я не знала, что отвечать. Ни Брейдену, ни себе. «Лучшее» казалось понятием слишком неуловимым, когда речь шла о мужчинах — начиная с того мешка дерьма, который в старшей школе сладким голоском пробрался ко мне под нижнее бельё и лишил девственности. У него имелась причина, гораздо хуже, чем гормоны шестнадцатилетнего подростка. Корд Джентри заключил пари. И что потом сделал этот сукин сын?
Он ходил вокруг и смеялся над этим. Все, кто знал меня всю жизнь, спешили забраться в поезд «сплетни».
Полагаю, каждый может рассказать фундаментальную историю о подростковых страданиях. Это моя. Я очень хорошо знала, кто такие братья Джентри. Тройняшки родились в порочной семье. Грубые, сексуальные и дикие, как волки. Вместе они сформировали мощный триумвират, правивший молодёжью в Эмблеме. Я старалась не попадать в число девушек, которых обманула их красивая внешность и широкие плечи. Пока однажды Корд Джентри не заметил меня и не поманил пальцем с лукавой улыбкой. Мне не потребовалось много времени, чтобы раздвинуть ноги и лечь на пол в грязном гараже. Через две секунды после завершения мне сразу стало плохо. Но затем ситуация ухудшилась. Оказалось, что всё это была игра, какой-то больной спор между братьями, чтобы увидеть, кто первым сможет зацепить занудную цыпочку МакКенн.
Это был отвратительный период. Рядом со мной оставался только Брейден, и он протягивал мне носовые платки, пока мы лежали на полу в моей сиреневой спальне и с религиозным рвением слушали музыку в стиле гранж начала 90-х. Мой двоюродный брат, милый мальчик, который в старшей школе пережил собственный ад, вытирал мокрые от слёз завитки волос и грустно на меня смотрел. Он сказал тогда то же самое, что спустя шесть лет произнесёт в телефонном разговоре.
Когда я увидела, как Дэвин входит в дверь, я сразу поняла, что он пьян. Я также заметила, что в нём снова проснулась жестокость. Он ходил вокруг меня на цыпочках с самого Дня святого Валентина, но я часто чувствовала, что Дэвин, как кошка, выжидает своего часа. Через два дня я заканчивала институт и уже подыскивала себе квартиру. Было бы неплохо найти и хорошую работу. Официанткой я не зарабатывала много денег и, к своему удивлению, обнаружила, что работодателей не особо волновали выпускники факультетов искусств с особым талантом к новаторскому писательству. Я только знала, что хочу сбежать. Желательно побыстрее, прежде чем Дэвин сможет снова меня ударить. Я была уверена, что он так и сделает.
Дэвин заметил меня на диване с ноутбуком в руках и улыбнулся. Моё сердце остановилось. О, это звучит так банально, и я глубоко ненавижу клише, но нет более подходящей идиомы. Когда вы лицом к лицу встречаетесь с опасностью, ваше сердце останавливается на самом деле. А потом начинает бешено биться.