Тяжело вздыхаю, скашиваю взгляд на Давида. Интересно, у него кто-то появился? Может, он давно женился на той же Алене?
Скольжу взглядом по его рукам. Обручального кольца нет. Но это еще ничего не значит. Будучи женатым на мне, он надел его лишь раз — в день нашей свадьбы. А уже вечером отправил его в прикроватную тумбочку, где оно и пылилось те несколько месяцев нашего подобия брака.
Присутствие Леонова ощущается слишком остро. Я ловлю себя на том, что все еще реагирую на него, а хотелось бы оставаться полностью безразличной.
Гнетущая тишина давит на виски. Только звук работающего двигателя разбавляет ее. Автомобиль резво несется по дороге, я же подавляю в себе интерес к жизни Давида. Перед глазами крутятся картинки моей другой жизни. Становится грустно. А еще стыдно, что дурой такой наивной была.
— Вон там остановитесь. — Наконец-то этот ад завершился. Еще минута, и смогу вдохнуть воздух полной грудью.
— Ты живешь в отеле? — вскидывает брови Давид.
— Тебя что-то удивляет? — спрашиваю у него надменно и покидаю салон, уверенная в том, что в этот раз Леонов за мной не последует. Отчего-то знаю это так хорошо, как и родинки на его теле, которое когда-то изучила со всех ракурсов.
Глава 3. Лера
Я вошла в фойе отеля, сдерживая порыв обернуться и проверить, наблюдает ли за мной через открытое окно такси Давид. Хотя оборачиваться нет нужды. По тому, как жжет между лопаток, и так ясно, что он все еще провожает меня взглядом.
Девушка за стойкой администратора встрепенулась при моем появлении, расправила плечи, застыла в ожидании. Я кивком приветствую ее и спешу к лестнице, ведущей на второй этаж.
Только теперь позволяю себе дать слабину. Сбрасываю с лица натянутую маску безразличия, краешки губ опускаются вниз. Горечь прошедшего вечера оседает камнем на сердце, сдавливает горло. Я все еще дрожу. Ладони нестерпимо жжет.
Свет автоматически загорается при моем появлении в номере. Я прохожу в ванную комнату, останавливаюсь у раковины и несколько долгих минут рассматриваю свое отражение в зеркале.
Все не так плохо. По крайней мере, макияж не растекся, прическа благодаря лаку для волос до сих пор держится, в отличие от меня.
Слезы медленно стекают по щекам. Я позволяю себе эту короткую слабость, чтобы утром отгородиться от всех чувств и вновь стать довольной собственной жизнью Валерией.
Я утираю слезы тыльной стороной ладони, подставляю руки под кран, и из него начинает литься вода.
Давид все не выходит из головы. Надо же, первый день в стране — и сразу же встретилась с тем, кого избегала столько времени. Раньше думала, сердце разорвется на части, если увижу его, но нет, я все еще жива, и сердце на месте.
Через три дня годовщина смерти моей бабушки. Собственно, это и стало причиной визита в ненавистный мне город.
Я так давно не приходила к ней на могилку, что меня начала съедать совесть. Ближе бабушки ведь никого и не было у меня за всю жизнь. И я решилась. Вопреки здравому смыслу, купила билет, чтобы недельку-другую провести в месте, которое когда-то было моим домом.
И с первого дня все пошло под откос. Кажется, это знак…
Я даже отцу не сообщила о своем приезде. С ним мы почти не общаемся. Все его попытки помириться, объясниться, наладить наши отношения закончились ничем.