Руки обнажили живот, и острие стилета коснулось кожи. Чтобы, ведомое хрупкими девичьими руками, вонзиться зачарованным гибельным металлом в тело ее самой.
– И я счастлива, милый. – Немеющими губами произнесла Вера, счастливо улыбаясь и падая рядом. – Я люблю тебя.
И только дикий рев ощутившего наконец свое тело княжича был над ними.
Рев, от которого разлетались тленом стены и потолок закрытого больничного крыла, обнажая равнодушное серое небо над юношей, прижавшим к груди уже не дышащее тело девушки.
В центре иссечённой бетонной плиты, полной обломков и покореженного хлама, в котором почти не угадывалась былая роскошная обстановка покоев, одна великая любовь и глупость прижимала другую.
Все покрывала тонкая серая взвесь, еще кружившая в воздухе. В углу, одуревший от происходящего, неведомо откуда взявшийся серый котенок жался к разрушенному краю этажа, щербившему кривые зубы ржавой арматуры.
Тревожно перекрикивалась охрана, ожидая новых диверсантов. Проверялись тайные и явные входы, рвали на себе волосы и исходили нервами контрразведчики и специалисты наблюдения. Но беда в очередной раз пришла в дом через открытые двери, самостоятельно убранные в сторону конвои и отмененные досмотры.
– Уходи, – произнес я, не пытаясь перекричать отчаянный и полный боли рев Артема или лающие крики защитников.
Но Аймара Инка, что стояла рядом, услышала и вздрогнула.
– Нет.
Она неотрывно смотрела на чуть покачивающегося княжича, баюкающего в своих руках Веру, и Нику, что пыталась сделать что-нибудь.
– Я снимаю с тебя все клятвы и обещания. Ты свободна делать, что захочешь. – Ответил я ей на это и в пару шагов сократил расстояние до невесты и друга.
– Не получается, – глядя на меня, всхлипнула Ника, удерживая в руках безвольную ладонь – ничего другого Артем не отдавал. – Оно сильнее, оно уже победило.
– Сейчас помогу. – Влез я прямо в центр объятий Артема и Веры и гаркнул в ответ на злой, ничего не понимающий, но невероятно агрессивный взгляд товарища. – Она еще жива! Жива! Отпусти и дай ее вытащить!
Возможно, секунда отделяла Шуйского от атаки, но какие-то проблески разума все-таки сработали, и он бережно уложил девушку, оставшись нависать над ней.
– Вообще свалил отсюда! – Гаркнул я.
– Выбирай слова. – Дрожащим от гнева голосом произнес Артем. – Я буду рядом. Лечи так и только посмей не вылечить!
– Это мы легко, – махнув на него рукой и сосредоточившись на деле, я отыскал валяющийся рядом стилет. – Этим ты ее?
– Она себя!!
– Этим – ты ее!!! И только посмей сказать иное – всю ее родню вырежут! – Не сдержался я. – Все будет зря!!