— Потому что увидел длугого мальчика с клутым приёмом и понял, что плоиглаю! А я не хочу плоиглывать, сэр! Всё сделаю для этого!

— Ради чего⁈ — он орал и плевался

— Себя и дологих, сэр!

— А остальные⁈

— А на остальных посмотлим!

— Отличный ответ, мелкий ты пиздюк! Правда это не помешало тебе получить сапогом в таблет! И из-за чего? Потому что пришёл с мамочкой! Отвыкай от юбки! Жесть — твой учитель! — он указал н дорожку вокруг зала, — Тридцать кругов вокруг зала! Остановишься или замедлишься — полетишь вон отсюда!

Я оглядел этот зал. Сглотнул.

Ч-что?..

Я пять вокруг садика-то не мог…

— Т-тридцать? Может вы напутали? Может…

— Тридцать один! — рявкнул Афанасий.

Я испуганно повернулся, но помедлил с бегом. Зря. В этом месте медлить запрещено законом. Думаешь — значит умираешь.

— Тридцать два! Тридцать…

Резко разгоняюсь!

Я в неудобным туфлях. Неудобных штанишках с подтяжками. В обычной футболке. Разве что разогрет после боя, и то, после него же у меня раскалывается голова и онемело лицо.

Тридцать два круга? Да вы гоооните!

Спустя какое-то время.

Афанасий внимательно следил за новеньким. Михаэль, да? На самом деле — знакомые черты лица. Знакомые глаза. Именно это и заинтересовало тренера — пришла частичка того, кого ты очень уважал.

Частичка прошлого, в котором ты был счастлив.

Оба тренера это понимали, но никто не подал виду. Нельзя набирать любимчиков. Это всегда плохо кончается.