— Хуешки, — бурчит Света. — Суп кто будет есть? Но Ваня все-таки пытается выцыганить «хотя бы яблочко», пока Света не выставляет его из комнаты.
— Весь в отца. Такой же бандит вырастет. Первый муж Светы — блатной, Вадим «Немец».
— Работал по машинам — угон, реализация. Сидел трижды. Оставил меня вдовой. Но за мной до сих пор смотрят — я воспитываю его детей. И если хоть что-то с ними случится, не только блатняк Волгограда поднимется — Москва сюда приедет. Всех покрошат.
— Мальчишки чистые, ухоженные, учатся хорошо (правда, дети замечательные — Е.К.). Могут наехать только, что дети много гуляют. А я не вижу беды. Меня вообще воспитала улица. И что, говном выросла?
Света рассказывает, как отец много лет бил ее мать, пока та не сбежала от него к родственникам в Италию. Как ее, 14-летнюю, родственники продавали за ящик водки. Как она, 15-летняя, перебралась из Казахстана в Камышин, вместе с 12-летним братом. Родители приехали месяцем позже. Детей увезла бабушка, но почему-то не кормила — «все деньги уже тогда спускала на бухло». «А родственники надавали нам с собой долларов. И мы на рынке искали валютчиков, чтоб обменять деньги на рубли. Покупали колбасу. И ныкали ее в такой яме под мостом».
— Я же чистая была. Но вся эта грязь уже во мне, въелась в меня, бурлит внутри, — говорит Света. — У меня есть женщина одна, которая рассказывает мне по картам, что будет. Поэтому я точно знаю, когда и отчего я умру. Меня ударят в спину металлическим предметом. Она говорит: ты этого сможешь избежать, если оградишься от опасных связей. Но чем дальше, тем больше ужаса вокруг.
«Но за своих детей я всех порву, — говорит Света. — Я за их будущее воюю».
Светлана не скрывает, что письмо писала не совсем она: «Я когда прочитала конечный вариант, аж офигела». (Авторство письма приписывают местному журналисту Дмитрию Носкову — стиль очень похож. Сам Дмитрий от чести быть автором международного скандала пока открещивается.) Идея с самосожжением и экзорцизмом тоже не Светина. Вот и забылось слово на скандальной передаче. «Я теперь его до конца жизни выучу, — обещает Света. — Изгнание бесов, изгнание бесов, изгнание бесов».
Можно ли сказать, что беду Светланы Шульц и других обитателей разваливающейся общаги использовали как разменную фишку в политической и коммерческой борьбе? Да. И это, видимо, неплохо. Напомним: семь лет бессмысленных хождений по кабинетам, 71 письмо, масса унижений. Результат нулевой. А самостоятельно устроить медиаскандал у Светы не получилось бы. В федеральные СМИ общежители Камышина свои простые тексты отправляли не раз. Но, видимо, письма были написаны недостаточно хорошо.
Когда письмо Шульц появилось в центральной печати, Александр Иванович Чунаков оказался в плановом отпуске.
В администрации на период нашествия журналистов в Камышин его заменил его первый зам Станислав Васильевич Зинченко. Он оказался удивительно обаятельным человеком и сразу же потащил меня на набережную — «там дышится легче».
После короткой справки по истории города (с момента его основания до развала ХБК) заммэра переходит на современность: «Через полтора года выборы в Госдуму. И сейчас «Справедливая Россия» пытается выбить места глав городских округов. То есть письмо Шульц — это такая политическая игра».
— Александр Иванович Чунаков — сильный хозяй ственник. С 2007 года переселены 17 домов. Планиру ется переселить еще 3, которые уже признаны аварий ными, в том числе и Молодежную, 15. Еще 20 домов бу дут признаны аварийными в перспективе.
Но в этом году Камышин не участвует в программе переселения из ветхого и аварийного жилья. Это значит, что общежители новых квартир не получат — «скорее всего, это будут нежилые помещения, переоборудованные под жилые. Пусть ни на что другое Шульц и прочие не надеются».
— Но почему вы не участвуете в программе?
— Так в этом году там ограничение — переселяют только дома, признанные аварийными до 2007 года. У нас таких в городе нет вообще.
Важно понимать, почему в Камышине официально почти нет аварийного жилья. И Зинченко, и глава отдела ЖКХ Писарев, и пресс-секретарь Переверзев говорят: администрация не признает дома аварийными не потому что они «нормальные», а потому что тогда жители этих домов могут через суд добиться от администрации переселения в новое помещение в шестимесячный срок, «а помещений нет, понимаете?».
— Ну, просто нет у нас в городе нового жилья! — восклицает Зинченко. — Точнее, оно есть, но выкупить его не на что. Наш городской бюджет не справляется. А наши противники этим пользуются! Куда ни ткни — проблема.
Я напоминаю Зинченко, что только на реконструкцию набережной и «Аллею героев» — двенадцать бронзовых бюстов, возвеличивающих Камышин, — администрация потратила за последние два года 53 млн рублей. А это могли быть 53 семьи, получившие абсолютно новые квартиры. Население двух типовых общаг.
Ответ заместителя был откровенным.